Ты — наихудшее проклятье,
Моя расплата за мечты…
«Да провались!» — хочу кричать я,
Но вновь шепчу: «не уходи!..»
Бросаешь в жар прикосновеньем,
И парой слов — в промозглый холод…
Ты моя боль и исцеленье,
Истома, жажда, лютый голод…
Закрыт капкан, в твоей я власти,
И жжёт огнём твой жаркий взгляд.
Бессильна воля перед страстью…
Я пью тебя, мой сладкий яд…
Как мусор, в клочья сердце рвано —
Бросаю в бездну глаз твоих…
С тобою ночи — рай и раны,
И битва насмерть для двоих.
Один конец игре я вижу:
Здесь никого не ждёт успех.
О как безумно ненавижу
Тебя, мой дивный тяжкий грех!..
Ты — наихудшее проклятье…
Тихая ночь укрыла одеялом величественный королевский замок, гордой громадой возвышающийся над столицей Ористины. Всем жителям полагалось в это время спать, но город с интересом ждал новости, кто же родится у королевской четы — мальчик или девочка? В кабаках, казино и тавернах на этом рассчитывали неплохо заработать, делая ставки.
В большом камине потрескивали поленья, тепло наполняло роскошную комнату, в которой наконец-то наступил покой, правда, ненадолго. Крошечный человечек, только что увидевший свет, спешил заявить об этом всему миру, сотрясая замок громкими криками.
Полненькая пожилая женщина в белом накрахмаленном чепце, скрывающем седые волосы, аккуратно передала младенца встревоженным и бледным от вида крови молодым девушкам, помыла в стоящем рядом тазике окровавленные руки.
Девушки добродушно улыбались, опуская истошно орущего младенца в тёплую, пахнущую какими-то травами воду.
— Кто?.. — Тихо спросила уставшая роженица, едва сумев приоткрыть отяжелевшие веки. Сознание покидало её, наваливаясь темнотой, покидала жизнь.
Пожилая женщина в чепце и её подручные упорно пытались остановить кровотечение, но у них не получалось.
— Кто у меня? Сынок или доченька? — Тихо, на грани слышимости повторила обессиленная роженица бледными губами.
— У вас родилась чудесная, здоровенькая малышка. Поздравляю… ваше величество. — Между делом пробормотала лекарь.
— Доченька, — измученно улыбнулась роженица, вновь закрывая глаза.
Несмотря на то, что ей, Кэтрин, было трудно даже пошевелить рукой, каждую клеточку тела, каждую фибру души переполняло счастье. Женщина в свои тридцать два уже не чаяла даже забеременеть, не то, что родить абсолютно здоровую малышку. Наследницу…
С этой счастливой мыслью роженица снова провалилась в небытие.
Повитуха поджала тонкие сухие губы, растеряно взглянув в затянутое ночной мглой окно. Ей уже не спасти королеву, и только боги ведают, чего это будет стоить несчастной старухе. Последние несколько месяцев власть всецело принадлежит принцу-консорту, который теперь станет регентом…
