— Рит, я в самом деле не могу понять — неужели так просто можно свинтить на всю ночь, а жених даже лишних вопросов не задает?
— Матвей, кто-то недавно в этом же доме призывал не осуждать людей!
— Я не осуждаю, — он мягко улыбался. — Просто сам женюсь из чистого расчета, как ты знаешь. И мне интересно, как такие вещи происходят в других парах.
Конечно, Рите было не с руки углубляться в эту тему. Не рассказывать же теперь, что они с Димычем никогда парой не были, а теперь вот даже и вместе не живут. Хотя создалось такое настроение, что очень хотелось обо всем рассказать — и в ответ получить такую же искренность. Но Рита остановила порыв. Матвей прав: в понедельник все вернется в привычное русло, незачем заранее усугублять ситуацию.
— Любящие обо всем могут договориться, — она ответила пространно. — А вот как договариваются нелюбящие, ума не приложу! Не сочти за назойливость, но ты правда уверен, что тебе нужен этот брак? А если влюбишься по-настоящему, то побежишь разводиться?
— Игорь то же самое говорил. Разводиться я не побегу, — Матвей задумчиво уставился в окно за спиной Риты. — Не знаю. Наверное, я просто представить не могу, что значит — влюбиться по-настоящему. Все об этом говорят, но звучит какой-то преувеличенной страшилкой, честное слово.
Рита только теперь стала лучше его понимать:
— А-а, так ты циник? В любовь не веришь и потому выбрал расчет? Но просто поверь — это доказать невозможно, но иногда даже самый рациональный человек влюбляется.
— В тебя Игорь вселился? Я не циник и в любовь верю. Сам испытываю периодически, но не понимаю, как это чувство может помешать всему остальному.
— В том-то и дело, что периодически. Думаю, это совсем не то. А когда по-настоящему — там уже все серьезно. Ты не сделаешь ее своей любовницей, а если сделаешь, то начнешь сходить с ума между короткими встречами. А потом у нее кто-то появится, и тогда тебя начнет выкручивать ревностью. И когда-нибудь она родит твоего или чужого ребенка — в любом из этих случаев ты почувствуешь, как будто тебе все кости переломали, вывернули наизнанку и выбросили из цветной жизни в черно-белую.
— Ты стихи писать не пробовала? Так любишь преувеличивать!
— Я не преувеличиваю, Матвей! Если влюбишься, то или бросишь жену, или окажешься в черно-белом фильме! Так не лучше ли не рисковать?
— У вас с Дмитрием так? — он смотрел в глаза пристально.
— Да.
Рите пришлось соврать. Она влюблялась пару раз — еще в студенчестве, и уже тогда это было очень вяжущее чувство, от которого рациональными убеждениями не избавишься. И свято верила в то, что настоящая любовь еще сильнее. Она или твердо держит человека на ногах, или растаптывает, если совершить подобную ошибку, на которую идет Матвей.