Наверное, и Артём подумал о том же, раз так внимательно смотрел на нее. Настя, перехватив этот взгляд, перестала смеяться.
* * *
Когда Тамарочка принесла пирожные, девочки наконец-то утихли, набивая рты сладостями. Настя подошла к Веронике и предупредила, что ей пора собираться домой. А потом побежала наверх, заметив, что Артём направился за ней. Зашел следом в детскую, прикрыл за собой дверь.
— Я отвезу тебя.
— Не надо, Артём, спасибо. Сеня минут через пятнадцать уже подъедет, я ему позвонила.
Он сел на кровать Вероники.
— Хорошо. Но нет ничего плохого, если бы я тебя подвез.
— Конечно! — Настя чувствовала его странное настроение и оттого сама волновалась. — Просто я уже позвонила Сене!
Артём молчал. Настя, решив, что он только за этим сюда и приходил, попросила:
— Выйди, пожалуйста, мне надо переодеться, — она с улыбкой указала ему на пижаму.
— Переодевайся, — и остался на месте.
— Артём!
— А?
— Что на тебя нашло?
Он смотрел на нее пристально и не собирался ни улыбаться, ни отводить взгляд.
— А вдруг ничего не случится, Насть?
— В каком смысле?
— Вдруг ничего не случится, если ты разденешься при мне? Вдруг ничего не случится, если нас с тобой на целый день запрут в шкафу? Если я обниму тебя, или если ты поцелуешь меня в щеку. Вдруг вообще ничего не случится? Мы сами загнали себя до необходимости крайних мер, чтобы это проверить. Так давай, разденься и подойди ко мне — посмотрим вместе, что будет дальше. А вдруг ничего? И может, после этого мы перестанем волноваться и начнем спокойно жить, как раньше?
Настя молчала, но с ужасом понимала, о чем он говорит. Они в самом деле вели себя так, будто боялись, что после любого сближения непременно произойдет что-то еще. А Наташка вела себя спокойно, потому что не боялась.
— Настя! Я не могу находиться в этом состоянии — как на минном поле. Или хочешь, я сам подойду к тебе? Вдруг после этого мы просто рассмеемся, но уже не будем бояться друг друга, как проказы?
— Артём, выйди, — Настя выдавила это сдавленно и отвела взгляд.
— Ладно, — он встал, прошел мимо, но остановился возле двери. — И еще одно. Можно, я скажу тебе кое-что? Это прозвучит эгоистично и после того, как это будет сказано вслух, проще уже не станет, но…
— Нет!
Настя понятия не имела, о чем он хотел сказать, но в своем ответе была уверена.
— Хорошо, — он согласился легко. — Это все равно кто-то из нас рано или поздно озвучит. Наверное, лучше поздно. Но ради этого «поздно» нам надо найти способ пореже встречаться.
Она вздрогнула, когда дверь за ним захлопнулась. Но потом, вне его присутствия, начала и думать. Что такого эгоистичного Артём сказал бы? И почему так просто отказался от этой мысли, если уже был готов сказать? Настя, кажется, знала ответ, но затрясла головой, чтобы он не успел сложиться в слова.