Хоть я и говорил ему о свойстве своего меча, однако увидеть воочию — это совсем другое.
— Ничего страшного, я поеду с Эдом, — сказала Энни и, покраснев, отвернулась.
— Зак, кто это был?
— Часовщик.
— Кто он такой?
— Наемный убийца. Он всегда выполняет работу за пару часов. Поэтому его и прозвали часовщиком. Я узнал, что он приехал в город полтора часа назад, и спешил тебя предупредить.
— А как ты понял, что он к нам?
— А к кому еще? Со дня твоего приезда весь город только о тебе и говорит. В любом случае больше ждать нельзя! Уезжайте немедленно! Что бы тут ни происходило, в городе ты в опасности. Он поедет с вами.
Обернувшись, я увидел Артона, сидящего на коне в ожидании нас.
— А как же твоя сестра?
— Зак взялся передать ее моей тете в Пир. Я не могу закрыть глаза на то, что они угрожали моей сестре. А они точно будут за вами следовать. Да и должен я тебе, сэр Эрдвин. Ты спас мою честь и жизнь.
Хорошо, тогда собираемся и в путь!
— Простите, но… Что случилось с этой несчастной лошадью? — наш новый спутник недоуменно смотрел на то, что осталось от коня Энни.
— Все потом, друг мой, все потом.
Мы впопыхах собрали вещи, спустились. Наши мешки повисли на луке седла Артона, а мы с Энни сели на моего коня.
— Зак, а почему ты с нами не едешь?
— Я останусь разобраться, что тут происходит. Вся эта ситуация мне совсем не нравится.
— Будь осторожен, братишка.
— И ты, брат. Доброго пути. И не забудьте позвать меня на свадьбу!
Энни хихикнула и спряталась в моей куртке. Я улыбнулся и помахал на прощанье Заку. Мы выехали.
— Скажите, сэр Эрдвин, — начал разговор Артон, когда мы уже отъехали от Легмора, и рассвет пролил первые солнечные лучи на землю. — Что случилось с этой бедной лошадью? Она не выходит у меня из головы.
— Сэр Левир, я все расскажу, но для начала я должен узнать. Докуда вы взялись нас проводить?
— Я поеду с вами до конца, сэр Бронт. Я дал клятву вашему брату, что не оставлю вас, пока вам грозит опасность.
— Хорошо. Насчет лошади, — я вытянул меч. — Причина в этом. Это Мульгард, наследие Таинцев. Он обладает способностью выпивать кровь и жизнь и передавать их мне.
— Тогда вопрос о вашем скором излечении проходит сам собой, я полагаю.
— Естественно. Кстати, как ваши раны?
— Благодарю, меня неплохо подлатали, и, если не учитывать легкого дискомфорта, чувствую я себя прекрасно.
— Это радует.
Мы ехали дальше. Энни спала на моей груди, я опять не мог от нее отвести глаз. Она так приятно пахнет. Голова идет кругом.
— Эд, — сквозь сон проговорила моя спутница, — не могли бы вы убрать свой кинжал за спину, он упирается мне бок.