Я пошурудила ногой между валявшимися досками.
– Как думаешь, здесь водятся крысы?
– А что? Боишься хвостатых?
– Наоборот. Можно было бы ловить и есть.
У меня, как видишь, мечты попроще.
– Ты что, сырыми их есть собираешься?
– Зачем, вода у нас есть, зажигалка тоже. Разведем костерок, мангал соорудим… – я умолкла.
Мысль, вспыхнувшая в голове, была вздорной, но некоторые шансы она определенно сулила.
– Чего ты? – обеспокоилась Альбинка.
– Да вот обдумываю вариант спасения… – я даже улыбнулась, хотя Альбинка видеть этого, конечно, не могла. – Прикинь: можно ведь запалить возле выхода дымный костерок – прямо на ступеньках, а самим сюда нырнуть. Дым из щелей повалит – кто-нибудь пожарных вызовет.
– Блин, точно!
– Только надо днем это проделать, чтобы светло было и люди заметили. А сейчас у нас что?
Мы одновременно взглянули на экранчики своих телефонов.
– Десять двадцать три – утро! Как раз светло.
– Но день-то выходной, все отсыпаются, – напомнила я.
– Ерунда! Как раз и натаскаем туда всякого топлива. Костерок-то немаленький потребуется. – Альбинка загорелась идеей: даром, что ли, в голосе командные нотки появились.
– Может, подождем до завтра?
– А ты уверена, что завтра наши сотики не отсыреют? У меня так на последнем издыхании – последние полпалочки. Да и мы с тобой без пищи совсем ослабеем – никакого костра не сумеем запалить.
Я все-таки продолжала сомневаться:
– Уверена, что нам за это ничего не будет? Все-таки поджог.
– Это если снаружи – поджог, а изнутри – совсем другое. Да и что тут может загореться? Бетон с кирпичами? И кстати, девки-то наши могут и дальше молчать. Уже от страха, что не выпустили сразу. Знают, что им попадет. Вот и будем торчать здесь до второго пришествия. Только не досидим ведь – раньше кони двинем. Пока-то хоть силы есть, а что дальше будет?
Резон в ее словах был, и я сдалась.
Глава 27. Куда фига, туда дым
Насчет телефонов Альбинка как в воду глядела. Давно замечено: дорогущие модели с огромными экранами и миллионом функций садятся мгновенно. «Сотики-обжорки», как выражался наш одноклассник Вадим. Так что аппаратик моей новоиспеченной сокамерницы скоропостижно умер, и теперь пользовались исключительно моим, простеньким да незатейливым, над которым так любила поиздеваться Альбинкина команда. Да только и у него зарядка, того гляди, закончится. Вероятно, влияла повышенная влажность подвала. Это мне тоже объяснил однажды папа: в пещеры-то они всегда брали специальные фонари. Обычная аппаратура в подобных местах долго не тянет. То же самое произошло и у нас.
Дров мы смогли натаскать мало: несколько сломанных скамеек, охапку реек, остатки какого-то древнего шкафа. Только и это «топливо» решительно не желало гореть. Сложенные у металлической двери «дрова» мы вновь и вновь пробовали поджигать зажигалкой, но отсыревшее дерево давно забыло, что такое огонь, а единственная скомканная газета сгорела настолько быстро, что мы даже не успели погреть над ней руки. В довершение всего, разгребая рухлядь в каморке, я сильно рассадила ладонь. Само собой, разозлилась, да так, что захотелось разреветься. Специально берегла батарею, лишний раз не включала фонарик, вот и наказала себя! Скорее всего, напоролась на гвоздь, заметить который в такой темноте было, конечно, нереально. Рану я кое-как обмотала носовым платком. Альбинка помогла завязать узел. И все равно я заляпала кровью джинсы и блузку. Ладно, здесь, в подвале, было не видно, но потом, точно знала, рассмотрю на свету и расстроюсь капитально.