– Лёнечка! Сынок!
Мальчишка забился на руках Альбины, и она тут же передала его женщине.
– Мам! Ма-ма! Ма-мочка! – три этих слова он прокричал с таким непередаваемым выражением, что мне захотелось плакать. Обнимая женщину за шею, маленький Лёнька повернул голову. – Эти девочки спасли меня. Они очень холошие, мам.
Женщина принялась нас благодарить, даже поклонилась. А я, шагнув к ним, еще раз тряхнула крохотную ладошку и, не удержавшись, чмокнула Лёньку в щеку.
– Жаль, нет никакого подарка…
– А у меня есть. – Альбина сняла с шеи каменный кулончик. – Это оберег – от сглаза и опасностей.
– И у меня! У меня тоже есть… – Лёнчик сунул руку в кармашек и протянул нам игрушку.
– Что это?
– Мой самый любимый звелек! – торжественно проговорил мальчик. – Он мой длуг!
Я, не глядя, схватила игрушку и сунула в свой карман.
– Пора! – это крикнул какой-то старик, появившийся в дальнем конце зала. – Собираемся и уходим. Только что договорился насчет машины… Скорее!
– Может, и вы поедете с нами? – спросила мать Лёньки.
– Конечно, поедем! – встрепенулся малыш.
Я покачала головой:
– Нет. У нас тут еще одно дело. Очень и очень важное…
– Поторопимся! – снова закричал старичок. – Машина ждать не будет.
Женщины потянулись из зала. Мы замахали Лёнчику и его маме руками, и он тоже помахал нам в ответ. Так мы и прощались – до того последнего мига, когда уходящих скрыла дымная полумгла.
– А нам? Нам теперь куда? – тихо спросила Альбина.
– Ну… Наверное, в обратную сторону.
– Снова к ним?
Я промолчала. Всех моих куцых знаний хватило только на то, чтобы снова искать огонь и какую-нибудь подсказку.
Но ничего искать не понадобилось. Выйдя из дымного зала, мы угодили почему-то не в коридор, а в знакомую комнату. Вот так вот сразу, будто весь предыдущий маршрут с загадочной лестницей некто стер гигантским ластиком. Позади тут же взметнулось пламя, и мы осторожно вновь приблизились к огромным настенным часам. Мы попали в хронокомнату.
– И что теперь? Снова крутить стрелки?
Я покачала головой, и от простенького этого движения под темечком плеснуло тупой болью. Я не знала, что дальше делать и нужно ли что-то делать вообще, но только к стрелкам прикасаться уже боялась. Куда нас забросит и что придется нам снова пережить, не сумел бы предсказать ни один провидец. А мне сейчас больше всего на свете хотелось лечь и вытянуться на чем-нибудь мягком. Ну и попить перед этим, конечно! Кружечки две-три горячего чая с бутером. Скромное такое желание – сладкое и неосуществимое…
От неожиданного звонка мы обе вздрогнули. Звенел будильник.