— Слушайте, у нас тоже время не казенное! — рассердилась я. — Мы из-за вашего сына не намерены день терять!
— Милочка! — возмущенно начала Вера Павловна, но тут меня осенило, и я крикнула в трубку, что как им будет угодно, но тогда мы включим в оплату еще один день.
Надо отдать должное старушенции: соображала она быстро, особенно к своей выгоде. Поэтому тут же сменила тон и попросила нас приехать к ним — это, дескать, будет гораздо быстрее, потому что пока она Кешу добудится, пока он в себя придет, да еще небось и есть потребует, да пока она его допинает до нашего дома, с нее семь потов сойдет, а тут уж и вечер наступит.
Из ее слов я сделала вывод, что мама сына хоть и любит, но относится к нему весьма критически, прекрасно понимая, что он собой представляет.
Когда мы приехали, Бубликов встретил нас мрачно. На щеке у него был отпечаток подушки, волосы растрепаны, глаза опухли. Он забился в уголок дивана и затих.
Дядя Вася встал, откашлялся и начал солидным голосом:
— Мы проделали некоторую работу и можем сообщить вам кое-какие результаты.
— Какие результаты? — встрепенулся Иннокентий. — Вы же не нашли мою жену! Вы не смогли решить эту задачу! О каких результатах вы говорите?
— Кеша, держи себя в руках! — Вера Павловна нетерпеливо коснулась его плеча. — Прежде всего мы должны внимательно выслушать этих людей, а потом решим, достойны ли они доверия и сделали ли они хоть что-то за наши деньги.
Я почувствовала, что злость поднимается во мне, как сбежавшее молоко. Эта Вера Павловна мне с самого начала не понравилась, уж слишком пренебрежительно она со мной разговаривала. Одно обращение «милочка» чего стоит!
— Тише, пожалуйста, — сказал дядя Вася, — дайте договорить. Но для начала вынужден напомнить вам, что, хоть и заключили мы с вами договор, аванса никакого я с гражданина Бубликова не взял, стало быть, денег ваших не потратил.
— А еще и свои доложил, когда мотался по следам вашей невестки! — не утерпела я.
— Короче! — сказал дядя Вася. — Мы выяснили, что в ДТП гражданка Бубликова не попадала, сознание на улице не теряла, не грабили ее в темной подворотне. То есть можно предположить две вещи: либо она жива-здорова, либо ее убили, отвезли труп далеко за город и там закопали в труднодоступном месте.
— Что вы такое говорите? — Вера Павловна побледнела и прижала ладони к щекам.
— Второе маловероятно, потому что ваша невестка была женщиной небогатой, сами говорили, что драгоценностей не носила, машины дорогой не имела, с чего ее убивать-то?
— А теперь я скажу! — влезла я. — Значит, с работы она уволилась два месяца назад — раз! Одежду кое-какую прихватила с собой — это два! Документы и фотки забрала — три! Послушайте, вам не кажется, что Ирина Бубликова ушла сама, по собственной воле и вовсе не хочет, чтобы ее разыскивали?