Для дроздов?
Да.
Разве я могу забыть?
Прежде чем взяться за зубных врачей, посмотрите, не подозревали ли кого-нибудь из членов семьи Ковэра-отца в коллаборационизме. Его самого? Его отца или дядю?
Еще одна семейная история?
Несомненно.
Ближе к семи часам вечера двое мужчин позвонили в дверь доктора Ковэра. Адамберг нарочно его не предупредил, и они застали его врасплох за работой.
– Теперь-то что? – недовольно осведомился доктор Ковэр.
– Мы были тут неподалеку, – сообщил Вейренк. – Решили попытать счастья.
– Нам не хватает одной детали, – подхватил Адамберг.
– Ладно, ладно, – согласился доктор, впуская их в дом, и скрылся на кухне, откуда вышел пять минут спустя более оживленный, с полным подносом. – Цейлонский чай или зеленый, кофе, кофе без кофеина, травяной чай, клубничный морс, савойский пирог, – предложил он. – Угощайтесь.
Отказаться значило расстроить доктора, который уже расставил десертные тарелки, чашки и стаканы. Как только он налил кофе Адамбергу, тот сразу же приступил к делу.
– В молодости вы наверняка слышали о девушках, которых отец держал взаперти.
– Ужасное злодейство! Конечно, об этом знал весь город, вся страна! Мы неотступно следили за судебным процессом.
– Значит, вам известно, что отец, Эжен Сеген, сдавал свою младшую дочь молодым насильникам?
Доктор удрученно закивал, всем своим видом показывая, что он как детский психиатр не видит ничего радужного в будущем этой девочки. В то же время Адамберг почувствовал, что доктор едва заметно напрягся, услышав это имя: Сеген.
– Да. Показания брата привели всех в ужас. Напомните, как его звали?
– Энзо.
– Да, точно, Энзо. Отважный молодой человек.
– Чего не скажешь о вашем отце, который сделал все, чтобы скрыть тот факт, что Сеген работал в “Милосердии”. И что он отправлял парней из банды пауков-отшельников насиловать свою дочь. Ему помогал охранник Ландрие.
– Что? – спросил Ковэр с возмущенным видом. – О чем вы говорите?
– О том, что я только что вам сказал. О том, что Сеген работал в “Милосердии”.
– Вы оскорбляете моего отца! Здесь, в этом доме! Пропади все пропадом! Да если бы он знал, чем занимается Сеген с этой бандой пауков-отшельников, он незамедлительно дал бы на них показания!
– Но он этого не сделал.
– Потому что у нас не было никакого Сегена!
– Был, – произнес Вейренк.
– Черт побери, отец ненавидел эту банду маленьких ублюдков, и вы это знаете. Он был хорошим человеком, понимаете? Хорошим человеком!
– Вот именно. Если бы он признал, что по его недосмотру или из-за профессиональной ошибки в стенах приюта орудовал такой тип, как Сеген, это стало бы крахом, бесчестием для “хорошего человека”. Но скорее всего, было еще что-то, из-за чего он не мог рассказать обо всем. И в итоге промолчал и удалил Сегена из своих архивов. А вы, прикрывая тылы, тоже утаили правду.