В библиотеку медленно вплыла огромная черная тень. Метра два ростом, с длиннющими руками и уродливым горбом, она двигалась совершенно бесшумно.
Миллиард пылинок, которые я поднял в воздух своей возней, тут же забил нос, налип толстым слоем в горле. Я изо всех сил сдерживался, чтобы не зайтись выворачивающим наизнанку кашлем.
Тень скользнула вдоль стеллажей с книгами и все так же безмолвно зависла в дальнем углу, растворилась в сумраке ночи. Но вот из широкого рукава балахона взметнулся луч света, торопливо обшарил библиотеку и замер. Из горба высунулась тонкая детская ручонка, на пару мгновений зависла над корешками, а затем схватила книгу. Еще одну, и еще. Книги исчезали в горбу, словно тень жадно пожирала их и никак не могла насытиться.
Першение в горле стало просто нестерпимым. Его словно забивали стекловатой — слой за слоем, пока доступ воздуха совсем не прекратился. Со лба градом катился пот, а в глазах прыгали черные мошки. Наконец, я не выдержал и сдавленно кашлянул. В горле засвербело еще сильнее. Я уткнулся лицом в какую-то тряпку и тихо прокашлялся. Стало только хуже. Я корчился на полу, как эпилептик, из глаз катились слезы. Случайно я задел ногой прислоненную к стене швабру, и она с грохотом повалилась, увлекая за собой жестяные тазы, ведра и прочую гремящую дребедень. Я втянул голову в плечи, как черепаха. Через мгновение дверь каморки, где я прятался, распахнулась, и в лицо мне ударил яркий луч света. Прищурившись, я пытался разглядеть, кто держит фонарь, но мог различить лишь смутный темный силуэт. В капюшоне не было лица — только пустые белки глаз и дикий оскал. Не издав ни звука, тень отвесила оглушительный удар в ухо, и я провалился в темноту.
Когда я очнулся, рядом уже никого не было. Я осторожно глянул в замочную скважину и, только удостоверившись, что призрак исчез, решился выбраться из чулана. Вероятно, я провалялся без сознания пару часов — кромка горизонта уже светлела. Голова трещала так, словно от удара череп раскололся напополам. Похлопал себя по бокам — кости целы, очки вроде бы тоже, что удивительно. Книга на месте… А вот флейты не было! Я бросился на колени и стал ползать, осматривая каждый сантиметр пола и перетряхивая старый хлам, который была забита каморка — все бесполезно, флейты нигде не было. И зачем только я взял ее с собой в ночную вылазку! Проклиная собственную глупость, я припустил со всех ног. Сердце выпрыгивало от страха: в каждом темном углу, за каждым поворотом мерещилась огромная черная тень.
И вот от спальни меня отделял последний коридор, ярко освещенный длинными люминесцентными лампами, вмонтированными в потолок. В этом холодном свете предметы переставали отбрасывать тени, все казалось застывшим, безжизненным. Я притаился за углом, высматривая, не идет ли с обходом ночной санитар. Стояла сонная тишина. Но как только я решился шагнуть в освещенное пространство, на мое плечо опустилась тяжелая ладонь. Я заорал от ужаса, и мне тотчас же крепко зажали рот и повалили на холодный пол.