До меня долетело имя этого командира, вот только в отличие от с почтением произнесшего его бойца я никогда не слышал об этом человеке. Впрочем, пока меня не просят показывать лицо, я не против поговорить, тем более, как раз на интересующую меня тему.
— У нас была важная информация для коммандера, — я вытащил флешку и кинул ее акортету. Хотел сначала сразу полковнику, но вдруг еще решат, что это бомба. Оно мне надо? И, наверно, хватит молчать, надо продолжать рассказ. — Так вот, путь отхода кто-то сдал, корабля не было, пришлось позаимствовать один экспериментальный образец. И вот там-то, в ангаре наместника, нас и поджидали три пса и алв.
— Сколько вас было, что вы сумели прорваться? — я не сразу понял, что конкретно имеет в виду полковник. Неужели посчитал, что мы смогли бы справиться, только навалившись большой толпой? Вот бы его ошарашить реальным описанием схватки.
— Прошу прощения, не могу сказать, — если поначалу скрывать больше, а потом понемногу уступить пару некритичных пунктов, может быть, мы в итоге и сможем договориться.
— Я выгрузил базу данных истребителя, там действительно есть видео пытающегося сбить их алва, — голос раздался из-за спины, и я чуть не чертыхнулся. Похоже, пока со мной тут общалась официальная делегация, кто-то из техников просто по-тихому пролез и подключился к «ЭТА-01».
— Что ж, — полковник тем временем смерил меня взглядом. — Твоя информация нам действительно поможет. Что же насчет тебя самого, может быть, если я попрошу, ты все-таки снимешь шлем?
Черт, этот тип явно считает себя очень важной шишкой, теперь, если я откажу, как бы не дошло до мести.
— Или ты кому-то здесь не доверяешь? — Пейн обвел рукой своих людей.
Вот же интриган! Он что, пытается заставить меня высказать недоверие представителям одной из рас? Похоже, этот лысый великан уже меня недолюбливает и ищет способ подставить. Что ж, мне найдется, чем ему ответить.
— У меня приказ, — и пусть теперь с этим что хочет, то и делает.
— Что ж, твое право, — есть! Значит, не зря я давил на священную корову любой тайной организации — анонимность. Вот только что-то мне не нравится тон этого полковника. — Мое же право — за неуважение с старшим по званию заслуженным сотрудникам Сопротивления разжаловать тебя и отправить уже в качестве рядового доказывать свою верность.
— Готов понести любую ответственность, — идеально. Сейчас мое право на шлем чуть ли не законодательно закрепили, а то, что меня отправят куда-то сражаться, не страшно. Наоборот, с простым народом в процессе поговорить будет гораздо проще. А куда, как не к рядовым солдатам, стекаются все слухи и тайны.