звезд. (При этом видимая Вселенная — радиусом примерно пятнадцать миллиардов световых лет
[7] — может оказаться песчинкой в намного более масштабной общности, пока недоступной нашему взгляду.) Неудивительно, что столь ошеломительные числа подразумевают совершенно иную историю существования человеческого рода, нежели предполагалось ранее.
Для многих людей исключение Земли из центра Вселенной стало причиной глубокой тревоги. Отныне Землю нельзя было рассматривать как образец творения: она стала всего лишь такой же планетой, как и прочие. Подобный вызов требовал трансформации философского понимания Вселенной. Примерно двести лет спустя Иоганн Вольфганг Гёте увековечил грандиозное открытие Галилея:
Из всех открытий и мнений ни одно не оказало большего влияния на человеческий дух… Только-только стало известно, что мир по своей природе круглый и завершенный, как его попросили отказаться от великой привилегии находиться в центре Вселенной. Возможно, никогда к человечеству не предъявлялось большего требования; при этом допущении в тумане и дыму пропало множество вещей! Что сталось с нашим Эдемом, нашим миром невинности, благочестия и поэзии, свидетельствами ощущений, убежденностью поэтически-религиозной веры? Немудрено, что его современники не желали допустить это и оказывали всевозможное сопротивление учению, которое разрешало и требовало от новообращенных свободу взглядов и величие мысли, доселе невиданные, о которых даже не мечтали.
Критики Галилея поносили его теорию как низложение человека. И следом за уничтожением небесных сфер последовало уничтожение Галилея. В 1633 году ученый, сломленный духом в заключении, предстал перед святой инквизицией и был вынужден отречься от своей работы и признать положение Земли в центре мира[8].
Галилей мог считать себя счастливчиком. Ранее другой итальянец, Джордано Бруно, также предположил, что Земля не является центром; его обвинили в ереси и в феврале 1600 года приволокли на городскую площадь. Тюремщики, опасаясь, что Бруно, известный своим красноречием, привлечет толпу на свою сторону, надели на него железную маску, чтобы он не мог говорить. Джордано Бруно заживо сожгли у столба; его глаза смотрели из-под маски на толпу зрителей, которые собрались на площади, желая оказаться в центре событий.
Почему бессловесно умертвили Бруно? Как мог такой гений, как Галилей, оказаться в кандалах в тюрьме? Очевидно, не все рады радикальной смене взглядов на мир.
Если бы только палачи знали, к чему все это привело! То, что человечество утратило, было восполнено благоговейным трепетом перед его местом в космосе. Даже если жизнь на других планетах маловероятна, мы можем ожидать, что существует по меньшей мере несколько миллиардов планет, где уже зародилась жизнь. И даже если есть только один шанс на миллион, что какая-то из этих планет достигнет значимого уровня разумности (скажем, большего, чем у космических бактерий), то и в этом случае существует множество планет, населенных невообразимыми созданиями. Так что в этом смысле выпадение из центра открыло человеческий ум чему-то намного более грандиозному.