В пустой квартире мистера Лайла тоже было тихо и спокойно. Но потом из огромного деревянного ящика вдруг раздался громкий чих.
– Лил! – испуганно прошипел кто-то.
– Не смогла сдержаться! – послышалось в ответ. – Я и так терпела целую вечность! Эта солома страшно щекочет нос!
– А вдруг тебя кто-нибудь услышал?
– Да брось, консьерж давно ушёл. Я слышала, как он запер дверь, – прошло уже много времени. Мы тут одни – может, вылезем уже?
Крышка ящика медленно поднялась с тихим скрипом, и через мгновение из него показались два силуэта – высокий и пониже.
– Уф, нам, конечно, не позавидуешь, – заметила Лил, выбираясь из ящика и потягиваясь, потом смахнула с платья несколько соломинок. – Нет, я бы в этом ящике не выдержала ни секунды больше! Я так перепугалась, когда нас несли вверх по лестнице и ящик ударился о перила! Едва не вскрикнула и не выдала всех! – сказала она и огляделась. – Так-так… стало быть, мистер Лайл живёт здесь…
Софи тоже с любопытством разглядывала большую светлую комнату с полированным паркетом и огромными окнами с видом на великолепный сад. Её нисколько не удивило, что квартира оказалась такой роскошной и изысканной, – зная мистера Лайла, этого вполне можно было ожидать. Неожиданным показался разве что царивший там беспорядок. Софи знала, что у мистера Лайла есть слуга, и его нужно было как-то выманить из дома. В итоге решили, что Лео тщательно скопирует почерк мистера Лайла, а Сун доставит записку с изложением сложного поручения, подразумевающего покупку нескольких книг по искусству в разных магазинах Лондона, – предполагалось, что это поручение надолго займёт слугу. Но теперь Софи подумалось, что слуга, вероятно, не слишком прилежен в работе, раз оставил комнату мистера Лайла в таком бардаке.
Оглядевшись, она увидела очень дорогой халат с восточными узорами, наброшенный на диванчик, обитый зелёным бархатом, стол, а на нём – утреннюю газету и остатки завтрака. На каминной полке теснились дорогие портсигары, забытая пара запонок, какое-то украшение из резного нефрита, серебряная пепельница, ваза с опадающими камелиями. Софи заметила чуть в стороне дверь, которая, судя по всему, вела в спальню, – в дверном проёме можно было разглядеть неубранную постель с льняными простынями и атласным одеялом.
Но сильнее всего в этой квартире обращали на себя внимание стены. Каждый дюйм дорогих шёлковых обоев – от пола до потолка – был завешан картинами. Софи замерла, разглядывая их, хотя знала, что времени в обрез. Лил уже стояла у двери на балкон, о котором им поведали Билли и Джо.