— Может, у вашей подруги были и другие поклонники, готовые на все? — недоверчиво спросил Беркович. — Видите ли, обычно люди, при всех грозящие убить кого-нибудь, никогда не приводят свои угрозы в исполнение.
— Не было у Иланы никого! — воскликнула Дана.
Отпустив девушку домой — время было уже очень позднее, давно миновала полночь, — Беркович отправился в театр, но здесь был только дежурный, от которого в этот поздний час было мало толку: единственное, что он знал — представление «Мамаши Кураж» прошло вечером как обычно, Мерон должен был играть, но играл ли на самом деле, дежурный сказать не мог.
Пришлось поднять с постели режиссера спектакля Одеда Регева. Тот долго не мог понять по телефону, чего хочет старший сержант во втором часу ночи, а потом наконец вынырнул из болота сна и пробормотал, зевая в трубку:
— Играл, да… В одиннадцать закончили, и Мерон уехал с друзьями в ресторан «Опера», они там часто сидят до закрытия.
— А когда начался спектакль? — спросил Беркович.
— В половине девятого, как обычно.
— Мерон был занят в первом акте?
— И в первом, и во втором.
— Вы твердо в этом уверены? — спросил Беркович и только после этого понял, что сморозил глупость.
— Послушайте, старший сержант, — раздраженно произнес режиссер. — Я сегодня не пил, и хотя на дворе второй час ночи, еще вполне соображаю.
— Извините, — вздохнул Беркович. — Я просто хочу быть уверенным в том, что у Мерона есть алиби на время с половины девятого до одиннадцати.
— С половины восьмого до половины двенадцатого, — поправил Регев. — Он ведь должен был прийти раньше, а после спектакля переодеться.
Илана Капульски была убита между восемью и десятью часами, и у Берковича не было оснований сомневаться в оценке времени, сделанной экспертом Ханом. Алиби у Мерона оказалось прочным, как сталь…
Беркович нашел наконец билетера, у которого сохранился экземпляр программки, и вернулся к Наташе, обозревавшей в бинокль боковые ложи. Взяв у мужа книжечку, Наташа углубилась в ее изучение, но минуту спустя сказала:
— Боря, с тобой сегодня неинтересно смотреть спектакль. Ты думаешь совершенно о другом. Неприятности на службе?
— Если убийство можно назвать неприятностью, то — да.
— Понятно. Нужно работать, а я тебя вытащила в театр. Но ведь мы давно собирались…
— Наташенька, не обращай на меня внимания, — сказал Беркович. — Я пытаюсь понять, каким образом актер Офер Мерон умудрился убить свою подружку Илану Капульски. Весь вечер он был в театре, тому есть две тысячи свидетелей.
— Ничего не понимаю, — нахмурилась Наташа. — О чем ты?