— Говори-говори, — усмехнулся Борис. — Тебе пришло в голову, что убить Шаповалова мог сам Котляр, а потом смылся с места преступления. Я правильно тебя понял?
— Ну… В принципе, так могло ведь быть, верно?
— Не могло, — твердо сказал Беркович. — Известно, что стреляли двое — в голове Шаповалова обнаружена пуля от пистолета ТТ, а в груди — две пули от «Калашникова». Автомат нашли в квартале от места убийства. Не станешь же ты утверждать, что Сема приехал в Думу с оружием. К тому же, на входе его, как всех посетителей, проверили и оружия наверняка не нашли. А из Думы Сема и Шапошников вышли вдвоем.
— Кошмар, — сказала Наташа. — Если это чеченцы, то убьют, не поморщатся. Помнишь, как недавно убили трех англичан?
— Да, — кивнул Беркович, — и одного новозеландца. Но это — другая история. Совсем другая. И сдается мне…
Он покачал головой и начал собираться.
— Пожалуй, — сказал он, — я подъеду в управление.
— Мы же собирались в гости, — возмутилась Наташа.
— Да, я помню, — виновато сказал Беркович. — Но у меня возникла мысль… Я не думаю, что за Сему кто-нибудь потребует выкуп. Киллеры свидетелей убивают. Это просто необходимо…
— Какая мысль у тебя возникла? — перебила мужа Наташа.
— Потом, — рассеянно отозвался Беркович и отправился на работу.
Позвонил он домой часа два спустя, когда Наташа успела уже трижды посмотреть репортаж об убийстве депутата по трем российским каналам. Трагедия обрастала новыми подробностями: нашлись свидетели, видевшие, как из подъезда дома Шаповалова выбежали какие-то типы — в количестве их свидетели путались, одни называли двух, другие чуть ли не десяток. В ФСБ склонялись к мысли, что убийц было двое, а у свидетелей просто разыгралось воображение.
Когда раздался звонок, Наташа схватила трубку и услышала голос мужа:
— Извини, — сказал Беркович, — но так уж получилось, что в Россию мне придется съездить сейчас без тебя. Надеюсь, что вернусь через три-четыре дня. Обещаю: в апреле возьму отпуск, мы слетаем в Москву и сходим в Большой и на Таганку.
— Боря! — вскричала Наташа. — Там что, без тебя не обойдутся? Ты же полицейский, а не спецназовец!
— Вот именно, — отозвался Беркович. — И похоже, без меня Семена действительно могут убить.
— По-моему, — вздохнула Наташа, — у тебя развилась мания величия.
— Вернусь — объясню, — сказал Беркович. — Извини, через два часа самолет. Целую…
Спала Наташа плохо, а утром позвонила в управление полиции. Инспектор Хутиэли уже был в своем кабинете и нехотя сообщил, что после вчерашнего доклада Берковича начальству были предприняты какие-то действия, в том числе и через российское посольство, и решено было отправить старшего сержанта в Москву.