Младший сержант Еж, назначенный заместителем начальника приемного пункта нового пополнения от полка Бурунова, гордился оказанным ему доверием. У старшины он выпросил старую комсоставскую портупею, прицепил полевую сумку и до блеска начистил старенькие хромовые сапоги, подаренные ему комбатом Верть.
— Как на свадьбу собираешься, — шутили товарищи из взвода.
Еж тоже ответил шуткой:
— Порядок в каждом деле не вредит, а коль начальник — нужен вид.
Лейтенант Малахов, вызванный к комиссару Шаронову, за себя оставил Ежа. Намаявшись с получением нового пополнения в полк, Еж решил пообедать. Он сидел, хлебал щи, когда к нему с шумом ворвался старшина и втащил за собой пожилого мужичишку лет под пятьдесят с пышными рыжеватыми усами. «Вот канители-то сколько, и пообедать спокойно не дадут», — подумал Еж, с досадой глядя на вошедших.
— Товарищ младший сержант, вот никак не хочет усы сбривать и мешок на склад не сдает. Цельный час уговариваю, сил моих нет. Носится с мешком, как дурень с писаной торбой. Тут народу пруд пруди, а он работу срывает…
Намерзнувшись за день на дворе, Еж после стопки водки, горячих щей в теплой хате был в том отличнейшем расположении духа, которое вызывало у него всегда желание с кем-либо поговорить по душам.
Глянув на флягу с водкой, он завинтил ее пробкой и сказал:
— Оставь, старшина, разберемся. Иди по своим делам. Садитесь, как вас величают…
— Кузьма Ерофеевич кличут меня. Каменков я по фамилии.
Несколько минут они осматривали друг друга, изучая.
Каменков глядел недоверчиво и хитровато из-под насупленных бровей и старался угадать, что принесет ему эта встреча с начальником.
— А из каких вы мест родом?
— С Орловщины я, товарищ начальник.
Ежу понравилось, что собеседник оказался земляком и то, что он величал его с почтением начальником.
— Земляк, значит. Я тоже из тех краев. Чего же ты, Кузьма Ерофеевич, начальство не слушаешь, усов сбривать не желаешь?
— У меня уже года не те, товарищ начальник, чтобы мне с голым лицом ходить.
— А какого ты года?
— Одна тыща восемьсот девяностого.
— Мать моя родная, как же ты, горемыка, попал к нам?
— Да так, как и усе попадают. Поездом везли нас, а посля машиной. Километров десять пехом… У нас всех под чистую забрали, когда под Верховье германец подходил. Верховские мы мужики боевые. По хатам не будем сидеть, когда враг за глотку взял. Вот и я пошел.
— Да ты что, специалист, что ли?