Илона провела Игоря и Надежду в заднюю комнату.
Там стоял громоздкий прибор, занимавший значительную часть этой комнаты. Игорь взял у Надежды портрет, осторожно вынул его из рамы и положил холст на металлическую рамку внутри прибора. Затем Илона включила кнопку на передней панели прибора и выключила в комнате верхний свет.
Прибор негромко загудел. Комнату озарило бледно-голубое сияние, похожее на свет луны.
Надежда подошла ближе к прибору.
На передней панели светился голубым лунным светом прямоугольный экран. Надежда разглядела на этом экране смутные, расплывающиеся черты знакомого лица — женского лица, изображенного на портрете.
Игорь тоже подошел к прибору и начал подкручивать ручки, расположенные под экраном.
Женские черты начали бледнеть, таять, словно растворяясь в голубом волшебном сиянии. И в то же время сквозь них начал просвечивать какой-то другой рисунок.
— Ты прав, — проговорила Илона, которая тоже не сводила глаз с экрана, — под верхним слоем действительно что-то есть… только я не могу разглядеть, что это такое. Прибавь мощность…
Игорь еще немного подкрутил ручки на панели. Гудение прибора стало громче, голубое сияние — ярче.
Надежда вглядывалась в экран, но изображение на нем по-прежнему было каким-то странным, нечетким.
— Не понимаю, что это такое… — растерянно проговорила Илона.
Игорь молча вглядывался в экран.
Надежда вдруг, казалось бы, совсем не ко времени, вспомнила школьное детство, уроки географии, когда им, тогда шестиклассникам, раздавали контурные карты. Эти карты нужно было раскрасить и подписать. Надежда любила эти занятия…
— Это карта! — выпалила она неожиданно для самой себя.
— Что? — удивленно переспросила Илона.
— Там, под портретом, карта! — повторила Надежда.
— А ведь она права… — неуверенно проговорил Игорь, вглядываясь в экран. — Это похоже на карту…
— А это изображение можно как-нибудь распечатать? — спросила Надежда.
— Запросто! — Илона нажала одну за другой несколько кнопок на панели прибора, и из его нижней части выползла широкая бумажная лента с бледным, трудно различимым рисунком.
Это действительно было очень похоже на карту.
Надежде вдруг стало холодно, как будто в галерее подул холодный сырой ветер, но все окна были закрыты и было даже чуть-чуть душновато. Она еле справилась с ознобом, хотя хотелось обхватить себя руками за плечи и так застыть. Помогли два художника, что сцепились в дальнем углу. Они что-то расшумелись, и Илона побежала их разнимать. Надежде стало полегче.
— Ладно, — сказала она, убирая портрет в сумку и суя туда же распечатку, — пойду я, поздно уже.