Черные такси (Макларен) - страница 44

— Лен, тот банкир из «Скиддер», который навел тебя на ИФК… не помнишь его имя?

— Да нет, Эйнштейн. Молодой, не старше тридцати пяти, очень самодовольный. Фамилия, кажись, как-то связана с машинами…

— Форд?

— Точно, Форд.

— Я просматривал прессу. Есть заметка о нем. Как, по-твоему, стоит внести его в наш список?

— Почему бы и нет? Нам аккурат такие балаболки и нужны.

— Ладно, я его запишу. Что слышно от Терри?

— Ни шиша. Может, ему стыдно признать, что он не одержал победу.

— Я оставлю для него сообщение. Вечером надо встретиться, поделим банки между собой.

— Хорошо. Давайте у нас в девять?

— Так кем ты себя считаешь — англичанкой или американкой?

— Я чувствую себя англичанкой, но думаю иногда как американка.

— Ты давно там живешь?

— Я часто ездила туда на школьные каникулы, когда папа работал в Вашингтоне. Потом три года училась в Гарварде, готовила магистерскую диссертацию, и пять лет работала на Уолл-Стрите.

— Удивляюсь, что ты вернулась. Ведь Лондон куда скучнее Нью-Йорка, верно?

— Я пока не разобралась. Santé.[3]

— Твое здоровье.

Мысль в конце первой лондонской недели пригласить Джулию выпить по бокальчику подал Грейс Маркус. И сейчас девушки сидели в баре на первом этаже ресторана «У Жерара» в Бишопсгейте.

— Ну и как твои впечатления от «Скиддер», Джулия?

— Пожалуй, мне нравится. Отношение дружелюбное. Мы-то ожидали, что нас встретят, как чужаков.

— Может, ты не заметила, но к тебе относятся дружелюбнее, чем к другим из вашей команды. Вероятно, из-за твоей внешности. Наши парни всю неделю только о тебе и говорили…

Что правда, то правда. Длинные ноги Джулии, каштановые волосы, серо-зеленые глаза и точеное личико произвели настоящий переполох, у администраторов и заместителей директоров слюнки потекли сразу же, едва она появилась. Грейс повторяла услышанные комплименты без малейшей злости. Джулия была несколько изящнее, но Грейс ничуть не сомневалась, что сама она в целом не менее привлекательна.

— А еще какие у тебя впечатления?

— Честно говоря, по сравнению с «Морган-Стэнли» здесь едва ли не сонное царство.

— Да, по-моему, нам необходимы перемены.

— Если Роско решил что-то с этим делать, так оно и произойдет, будьте уверены… Ну вот, опять американизм. Пора с ними завязывать. Родители терпеть не могут, когда я так говорю.

— Где они живут?

— В Гемпшире. В прошлом году отец ушел в отставку. Мама никогда не работала, хотя как жена дипломата работала едва ли не полный день.

— Они, наверное, рады, что ты приехала домой.

— Мама, похоже, рада, и, по ее словам, отец тоже. У него сейчас не лучшее время. Чтобы, кроме мидовского жалованья, иметь дополнительный доход, он еще в восьмидесятые годы сделал крупные вложения в «Ллойд» и здорово на этом потерял. И теперь родители живут в благородной нищете, тщательно ее скрывая. Дом у них вполне внушительный, но арендован у старого друга. И родственникам они должны кучу денег. Я потому и занялась банковским бизнесом, чтобы помочь им выпутаться. До сих пор работаю на выплаты.