Сад Шкроева (Данилов) - страница 24
Последующие страницы в дневника говорят нам о том, что работа продолжалась вплоть до 17 сентября (№9).
№9 Страница астрономического дневника за 17.09.30
Надо сказать, что происшествие со шхуной «Зверобой» попало в центральную прессу, несмотря на то, что каюта для писателя на пароходе, по-видимому, осталась пустой. Слишком много в ту навигацию пошло по Северному морскому пути кораблей и в то время пока «Зверобой» с научными задачами, которые не подлежали широкой огласке шёл через Белое, Баренцево моря, через пролив Югорский шар в море Карское, экспедиция, к примеру, академика Отто Юльевича Шмидта следовала на ледоколе «Георгий Седов» из Баренцева моря через северные районы Карского моря к западным практически неисследованным берегам Северной Земли, где могли быть сделаны серьезные географические открытия, и стало быть, участников ждала всемирная слава первооткрывателей. С этой экспедицией и рядом с ней ехало и летело множество работников идеологического фронта: писателей, журналистов от разных изданий, фотографов.
Между экспедицией О. Ю. Шмидта и лётчиками полярной авиации, с которыми летел специальный корреспондент «Комсомольской правды» А. Том шло негласное соревнование, кто первыми достигнет берегов Новой Земли и отыщет новые географические объекты, которым можно будет дать название. В этом соревновании победил Отто Юльевич. О гибели «Зверобоя» читатели узнали из статьи «Комсомольской правды» с ироническим названием: «Зверебои на мёртвом якоре» специального корреспондента А. Тома. Далее с небольшими сокращениями приведём её содержание, дополняя текст фотографиями сделанными А. Шкроевым. На фотографии №10 видно зимовье Громадского, располагавшаяся на берегу Карского моря.
№10 Зимовье Громадского
А. Том «Комсомольская правда»: «Совершенно упустил, во время нашего пребывания в гостях у Зенона Громадского мы лишились языка. Владимир Анатольевич Тюнин, радист самолёта, так «усовершенствовал» передатчик, что под конец он совершенно перестал работать. Проще говоря, сожгли обмотку высокого напряжения на динамо нашей радиостанции. Хорошо, что лишились языка и имеем уши — исправно работающий приемник. Действовал один приёмник. Перед отлётом с Диксона было обусловлено, что дважды в сутки местная радиостанция поддерживает с нами связь. Связь была утеряна на третий день. Но регулярно после каждой посадки экипаж устанавливал 10-метровую мачту, натягивал антенну, и Тюнин садился дежурить за приёмник. Время от времени он информирует нас, сообщая, что происходит в эфире.
Сейчас Тюнин тоже сидит за приёмником.