— А как же сторож при входе?
— Он, кажется, не заметил. Наверное, в этот момент его какие-то американские девушки фотографировали. Армстронг там выступал, вылез на арену, а я был сверху, сидел на одном из мраморных сидений — вы же знаете, какое уродливое это сооружение, хотя и построенное из самых лучших и очень патриотичных намерений и так далее. Так что я натянул тетиву — и он свалился, стрела торчала у него из горла. На этой сухой пыльной земле кровь вообще почти не была видна. Я спустился вниз и сказал каким-то людям снаружи (уже вытащив стрелу и положив ее на сиденье), что с моим другом случилось несчастье. Они мне искренне посочувствовали и подняли его — у меня был темный шарф, темно-синий, кажется, шелковый такой, чтобы солнце шею не напекло, и я его успел снять и замотал ему горло. Мы его посадили в такси и отвезли в Пирей. Дальше было просто. Переправили на лодке на корабль, на котором ехали в Эфес, закинули на мою койку — остальные вернулись обратно с лодкой, я дал на чай вахтенному и сказал ему, что Армстронг пьян, — эти греки поверят во что угодно, лишь бы никаких неприятностей не было у них и никакой работы не требовалось бы. И тогда я его завернул в чей-то спальник и держал в трюме.
Потом выбросил тело за борт на полпути между Афинами и Хиосом, предварительно отрезав голову. Спальник оказался вымазан, а голова начала… я подумал, что надо будет ее похоронить при первой возможности. И тогда…
— Про змеиный ящик я знаю, — сказала миссис Брэдли. — Гадюк тоже вы обезглавили?
Дик позеленел, будто ему стало нехорошо.
— Мне это было очень не по душе, но мне нужен был ящик для головы, а выпустить этих ядовитых тварей там, где босиком бегают дети, я никак не мог.
— Понимаю, — сказала миссис Брэдли. — Вы готовы дать мне эти показания письменно?
— Я думал, вы записывали.
Она показала ему блокнот. Ее стенографию никто не мог бы прочесть, кроме нее самой.
Он поправил очки, взял в руки блокнот и стал изучать миниатюрные знаки. Отдал блокнот обратно и покачал головой.
— Я бы этого не понял, разве что потратив год.
Миссис Брэдли засмеялась своим кудахчущим смехом.
— Если я расшифрую ваши показания, вы их подпишете?
— Я думал, что только полиция имеет право требовать от человека подписи под показаниями подобного рода.
— Вы готовы повторить ваш рассказ в полиции?
— Нет, не думаю, что готов.
— Это, возможно, и к лучшему, — сказала миссис Брэдли.
— То есть вы не собираетесь использовать мои показания… конечно, если никого другого не привлекут. Это я вполне понимаю.
— Сколько вы весите? — спросила миссис Брэдли.