– Бросай сюда, – приказал я.
Поймал черный брелок одной рукой, продолжая целить в грудь Волчеку из автомата, хлопнул им об край стола. Хруст ломающейся пластмассы сразу поглотила толстая стенная обивка.
Бросив пустые надтреснутые скорлупки на стол, я увидел, как удивление на лице Волчека быстро сменяется совсем другим выражением. Он все понял. Разбился на куски не только какой-то там паршивый брелок – треснул и рассыпался в пух и прах весь собственный мир Волчека.
Съехав по стене к полу, он обхватил голову руками. Запустил скрюченные пальцы в волосы, с силой провел ими по голове, будто граблями, грязно выругался.
– Я же говорю – тебя разводят, как лоха. Насколько я себе представляю, Артурас готов убить нас обоих, только чтобы вызволить Бенни. Настоящий пульт он давать тебе не рискнул – а вдруг ты случайно взведешь бомбу и все-таки взорвешь Малютку-Бенни? Вот тебе доказательство – здесь, прямо у тебя перед носом! Он тебе врал. И мне тоже врал. Одного не могу понять – зачем? На хрена идти на такой риск ради одного-единственного человека?
Из глотки у Волчека вдруг вырвался лающий смех, но он тут же оборвал его, крепко сжав зубы. Посмотрел на меня, как на слабоумного.
– Как думаешь, почему я порезал Артураса, когда Бенни меня сдал? – поинтересовался он, чиркнув себя пальцем по щеке – аккурат по тому месту, где на лице у Артураса красовался уродливый шрам. – Артурасу пришлось ответить за то, что учудил его младший brat, – закончил Волчек, буквально выплюнув последнее слово, словно оно вызывало у него отвращение.
Опять этот «brat»! Только на сей раз незнакомое слово обретало смысл. Недавно наверху я слышал, как Артурас выкрикнул «moy brat», когда речь шла про Бенни. Если «Bratva» – это «братство», то тогда «brat»…
– Брат. Они братья, – произнес я вслух.
Русский с шутовской улыбочкой раскинул руки – типа, видишь, как все просто? Оценивающе глянув на него, я решил, что до Волчека наконец дошло истинное положение дел.
– Артурас уговорил тебя не бежать, а все-таки появиться на суде – чтобы можно было одним махом и покончить с тобой, и освободить братца. И ты хочешь, чтобы это сошло ему с рук?
– Нет. Но тебе я тоже ни хрена не верю.
– Придется поверить. Отпусти Эми, и я вытащу тебя из всей этой поганки.
– Пойдешь в полицию или ФБР? Ну уж нет.
– К ним нам нельзя. Кеннеди меня просто послал. Ни на одно слово Артураса тебе тоже полагаться нельзя. Зуб даю, что никакой самолет тебя не ждет. Ты в такой же жопе, как и я. Деваться тебе некуда – ни от заготовленной Артурасом подставы, ни от этого суда за мокруху. Мы на пару во все это вляпались, Волчек. Здесь уж не попляшешь. Но можно сделать так, что сам Артурас попляшет – под нашу собственную дудку. И сам загремит за все свои художества.