– Давай руку, Эдди! – крикнул Гарри.
– Эй, адвокат! – позвал Артурас.
Улыбался он точно так же, как и в то утро в туалете закусочной «У Теда». Уродливый шрам, сбегающий чуть ли не до самого рта, искривленного этой улыбочкой, на холоде чуть покраснел, выступал над кожей розоватой грубой веревкой. Но вид у Артураса был уже все-таки совсем другой. Куда девалось деланое леденящее хладнокровие? В глазах застыли боль и яростная жажда мести.
В голове у меня еще звенело после падения. Из раны на башке вовсю сочилась кровь, струйкой стекая по шее, а плечо и часть спины наверняка представляли собой один огромный синяк, который не пройдет и за месяц.
– Все кончено, адвокат, – пафосно объявил Артурас.
Я быстро отпрянул, насколько мог – только чтобы можно было в любой момент ухватиться за протянутую ко мне руку Гарри. Артурас стоял где-то футах в двадцати от меня.
– Спецовочки-то, видать, реально увесистые.
Артурас даже не кивнул. Двинулся ко мне.
– Видать, такие увесистые, что еще пары фунтов всяко не заметишь.
Тут он застыл на месте, стал медленно опускать голову. Пробежал руками по груди, по спине, и рука его замерла на большом кармане, пришитом к правой штанине. Мы с Волчеком тогда решили, что спецовка размера «L» предназначалась Артурасу. Бомбу я спрятал в ней сразу после того, как обо всем договорился с Волчеком.
Я выхватил из брючного кармана пульт от нее, высоко поднял над головой.
– Полюбуйся, поганец!
Быстро ухватился за руку Гарри, рывком взлетел на подоконник и, уже переваливаясь за него, ткнул в кнопку.
Бывший вьетнамский вояка резко втянул меня внутрь в тот самый момент, когда платформа обрушилась вниз. Взрыв разорвал Артураса напополам и вдребезги разнес пульт управления, после чего платформа вздыбилась и камнем понеслась к земле. Не успел я встать коленом на подоконник и опять осторожно высунуться из окна, как услышал стон рвущейся стали, врезавшейся в тротуар. «Господи, как хорошо, что полиция эвакуировала весь квартал!» – промелькнуло в голове. Звон, грохот и лязг, с которыми искореженная платформа несколько раз пружинисто подпрыгнула на булыжниках, выкручиваясь штопором и разлетаясь на части, отдавались вибрацией даже где-то в зубах.
– Не пособите маленько?
Услышав за спиной голос Колсона, я сразу отвернулся от окна. Он держал бесчувственное тело Кеннеди, закинув его на плечо. Кеннеди еще дышал – едва-едва, так что, похоже, как минимум один из выстрелов наверняка принял на себя бронежилет. Засовывая «беретту» за пояс, подбежал Ящер, тоже подхватил Кеннеди. Колсона ощутимо пошатывало.