— Ах да, простите!.. Но все равно я не согласна с вами, — сказала Оксана Алексеевна, наливая ему чай. — Давлят еще в том возрасте, когда увлекаются всем чем угодно…
— А Коля в семнадцать командовал взводом, — вставил Максим Макарович.
— Время было другое.
— Согласен, — сказал Николай Петрович, — но боюсь, Оксана Алексеевна, придется нам еще воевать.
Они сидели на веранде втроем. Дети уже спали, и Давлят, естественно, не мог слышать этого разговора. Поэтому Максим Макарович сразу догадался, откуда ветер дует, когда утром Давлят сказал ему с глазу на глаз:
— Я хотел бы пойти в военное училище, но не хочу обидеть тетю Оксану.
— Ну, а если мы, трое мужчин, едины, а она, одна женщина, настоит на своем, это разве будет справедливо?
— Я не хочу обижать ее, — повторил Давлят.
— Мда-а… Ну, если ты уже сейчас такой рохля, то лучше, конечно, не идти: армии такие не нужны, — жестко выговорил Максим Макарович после недолгого раздумья. — Ты представляешь… — обратился он к появившемуся Николаю Петровичу и пересказал сомнения Давлята.
Николай Петрович засмеялся.
— А чем ты, брат Максим, возмущаешься? Давлят, если говорить начистоту, прав. Ценить надо его отношение к Оксане Алексеевне и хвалить за тактику, которую избрал: чтобы, как говорится, и козы были сыты, и капуста цела.
Давлят, с замиранием сердца ждавший, что скажет Николай Петрович, облегченно вздохнул и заулыбался.
— Что, чертенок, по душе слова майора? — потрепал его вихры Максим Макарович. — А отвечать опять мне? Нелегко ведь это, чтоб и козы были сыты, и капуста цела. Что-то надо придумать.
— А мы оформим его документы да сдадим в военкомат, — сказал Николай Петрович. — Пусть отправляется в Крым, не пропадать же путевке! А вернется — военкомат вызовет. Пройдет медкомиссию, если подойдет, получит повестку. Вот так… Устраивает?
— Голосую обеими руками! — поднял Максим Макарович руки.
— Я тоже, — сказал Давлят.
— Только, чур, держать все это, пока не получит повестку, в секрете от Оксаны Алексеевны. Беречь, как военную тайну.
— Клянусь! — таким же полушутливым тоном произнес Максим Макарович.
Все сделали, как решили, и уже дней через десять после возвращения из Крыма Давлят, пройдя все военкоматские комиссии, получил извещение о том, что он зачислен курсантом Ташкентского военного училища, к начальнику которого ему надлежит явиться такого-то числа.
Оксана Алексеевна конечно же упрекнула мужа и Давлята. Но Давлят сказал:
— Тетя Оксана, я давно мечтал об этом, только не знал, что решится так просто и быстро.
— Ну, если давно… — Она отвернулась и смахнула с ресниц вдруг набежавшую слезу.