— Вас не узнать, курсант Сафоев, меняетесь, — тьфу-тьфу, чтоб не сглазить, — к лучшему.
На этот раз он не ехидничал, его улыбка была доброй, и Давлят тоже улыбнулся.
— Да и вы изменились, товарищ старшина, помягче вроде бы стали…
Старшина рассмеялся. Обняв Давлята, как друга, за плечи, он прошел с ним по дорожке несколько шагов и сказал:
— Забудем прошлое, брат. Вас много, а я один. Разве можно за месяц-другой изучить характер каждого? Пуд соли, говорят, надо съесть…
Хрустел под сапогами мелкий гравий, которым были посыпаны пешеходные дорожки во дворе училища. Кое-где-поблескивали лужи и сменялись тенью солнечные полосы. Деревья стояли еще голыми, но почки уже набухали; день-два — и они прорвутся нежно-зелеными клейкими листочками.
Старшине Василию Егорову крепко запомнился разговор, который состоялся с начальником училища и майором из штаба округа в день, когда Давлят подал рапорт. Нет, он не стоял навытяжку, как принято при разносах, а сидел за одним столом, справа от начальника и лицом к лицу с майором, да и не разнос это был, скорее доверительная беседа, но разве от этого он чувствовал себя легче? Сидел как на раскаленных углях. Ему говорили, что нельзя обращаться с курсантами так, как обращается он, грубо и жестко, стремясь держать их в ежовых рукавицах. Дисциплина в нашей армии, сказали, основана на высокой сознательности каждого бойца, старшина не старорежимный фельдфебель, а старший товарищ, который должен уметь настойчиво и терпеливо передавать свой опыт и знания молодым. Не только он, старшина, но весь личный состав училища должен стремиться к тому, чтобы курсанты прониклись любовью к военному делу и чтобы первое военное училище Средней Азии, которое было создано по декрету Ленина, выпускало всесторонне подготовленные, отвечающие современным требованиям военные кадры.
— Я просился в Испанию, — улучив момент, вставил Егоров.
— Сколько рапортов подали? — улыбнулся майор.
— Два.
— А я семь, — сказал майор.
Глаза начальника училища лукаво блеснули. Он навалился грудью на стол и прогудел:
— Каждому своя Испания. Наша — здесь.
Василию Егорову, который в третий раз остался в армии на сверхсрочной службе и был переведен в училище из боевой части, не нужно объяснять, что скрывается за словами начальника. Из разговора он уже сделал вывод, понял, какое внимание уделяется вопросам подготовки молодых командиров из ребят других национальностей и какое место в решении этой большой задачи занимает он, старшина Василий Егоров. В Испании лично ему, как и этому боевому, с двумя орденами Красного Знамени, майору Тарасевичу, пожалуй, было бы легче, чем здесь. Но тут готовятся те, кому бить фашистов, если они полезут на нас. Поэтому и веди себя соответственно, старшина, знай свое место, будь достоин доверия, измени характер и тактику отношений с курсантами.