БАС: Как всегда, новая любовь окрылила Хемингуэя, и он немедленно начал писать следующий роман, который вскоре будет опубликован под названием “За рекой, в тени деревьев”. Себя он вывел под именем полковника американской армии Ричарда Кантуэлла, а Адриану — под именем венецианской графини Ренаты. “Рената вошла в комнату, уверенно неся сияние молодости и красоты, высокая в ореоле растрепанных ветром волос. Кожа ее была бледно-оливковой, а профиль мог разбить ваше — и любое другое — сердце”.
ТЕНОР: Незадолго до отплытия Эрнеста в Америку он сидел рядом с Адрианой в открытом кафе и ронял саркастические замечания в адрес спешивших по своим делам прохожих. В какой-то момент, не поворачивая головы в ее сторону, сказал: “Любой мужчина, если он не глупец, увидев вас, захочет на вас жениться. Так как я не глупец, я испытываю такое желание”. “Но у вас есть Мэри”, — испуганно сказала Адриана. “Люди проходят какую-то часть жизненного пути вместе, потом расстаются. Со мной это уже бывало. Но у нас с вами такого не случится. Я люблю вас всем сердцем и знаю, как сделать вас счастливой”.
БАС: Перед отплытием Эрнест и Мэри пригласили Адриану и ее мать посетить их на Кубе. Письма начали летать через океан чуть ли не ежедневно. “Ваш корабль отплыл семь часов назад, — писала Адриана, — и я осталась в глубокой печали. Мне так много хочется сказать Вам, но все темы кажутся запретными. Даже благодарить Вас за все я не могу, потому что благодарность Вас раздражает. Однако я так привыкла к нашим долгим разговорам, что буду писать Вам снова и снова”. — “Ах, если бы только ты оказалась рядом, — писал в ответ Эрнест. — Больше всего мне недостает твоего голоса. Он несравним ни с каким другим”.
ТЕНОР: Примечательно, что именно этим летом Хемингуэй возобновил работу над романом “Сады Эдема”. Судьба в третий раз втянула его в мучительный треугольник, как когда-то с Хедли и Полиной, потом — с Полиной и Мартой. Доверенным друзьям он говорил, что любить одновременно Мэри и Адриану — это просто несчастье, обрушившееся на него в очередной раз, а не какой-то его личный грех. Нежные письма отправлял в Италию, а своему издателю написал, что новый роман должен выйти с посвящением Мэри Уэлш.
БАС: Роман посвятил жене, но в быту стал унижать ее сильнее обычного. Обещал пообедать с ней и приехавшей к ней кузиной, а сам опоздал в ресторан на два часа и явился под руку с известной гаванской проституткой, которой он дал прозвище Ксенофобия. В другой раз обругал домашний обед и поставил свою тарелку с едой на пол — для кошки. Обзывал жену “маркитанткой, таскающейся за военным лагерем”, “трупоедом”, говорил, что у нее “лицо Торквемады”.