Среди пленников не оказалось Гэла, и Стив не знал даже, радоваться ему по этому поводу или огорчаться. Плохо, конечно, что он погиб — у Стива и мысли не возникало, что Гэлу посчастливилось прорваться сквозь плотные шеренги врагов и уйти, это было, практически, невозможно — но, тем не менее, смерть его была быстрой и почётной, тогда как у всех остальных…
Противоречивые чувства буквально раздирали молодого воина. Ему страшно хотелось сейчас же, сию же минуту выбраться из дупла и броситься на помощь товарищам, благо и оружие у него имелось. Но Стив отлично понимал: единственное, чего достигнет он безрассудным своим поступком — это смерть одного, двух… ну, пусть даже пятерых гномов. Всё равно не сможет он пробиться к товарищам, достигнуть даже костров… впрочем, достигнуть их он сможет, но только крепко скрученным и для того лишь, чтобы честно разделить с товарищами их будущую страшную участь.
К тому же, этим своим безрассудно-отчаянным поступком Стив приговорит к смерти и своего спаситель-гнома, и мысль об этом едва ли не сильнее, нежели мысль о собственной возможной гибели, удерживала юношу на месте.
Между тем священная церемония внизу продолжалась. Снова раздался резкий, пронзительный выкрик одного из жрецов… и тотчас же два других жреца подскочили к воину с перевязанной рукой, выдернули его чуть вперёд из общего строя и, подхватив, один за плечи, второй за ноги, легко, словно пушинку, вскинули отчаянно извивающееся, связанное тело пленника поверх своих голов. Ещё мгновение и жрецы понесли пленника по кругу, всё ускоряя и ускоряя движение. Остальные же гномы-жрецы принялись сбивчиво и немузыкально распевать какие-то заклинания.
— Трусы! — что есть мочи закричал вдруг обречённый воин, тщетно пытаясь вырваться. — Дайте мне меч, исчадия тьмы! Дайте мне умереть, как подобается воину! Будьте вы прокляты, подлые, трусливые твари!
Вновь грянула музыка, и все гномы вдруг оглушительно заорали ей в такт… гневный голос воина словно потонул в ликующем этом хоре. И даже, когда гномы-жрецы с силой бросили свою жертву почти на самую середину оранжевой этой смерти, и воин, упав на спину, сразу же стал исчезать прямо на глазах, и при этом, конечно же, отчаянно кричал от невыносимой боли — криков его всё равно не было слышно среди оглушительных воплей, восторженно следящих за происходящим, зрителей-гномов.
— Прощай, Стив! — громовой голос Гаая перекрыл на мгновение всё и вся. — И помни, что смерть твоя — это смерть воина! И ты обязательно будешь в Заоблачном мире, и мы встретимся с тобой там уже скоро!