– Не сомневаюсь, Бог хотел, чтобы эти дети умерли быстро, – неуверенно заявил Беокка.
– В Писании говорится об этом?
– Нет, – признал он. – Но Господь милосерден!
– Милосерден! Он убил сорок два мальчика…
Беокка снова отвесил мне подзатыльник.
– Самое время нам продолжить чтение про преподобного святого Кутберта и его служение среди тюленей. Начинай с верха этой страницы.
Я улыбался этим воспоминаниям, пока «Сэброга» рассекала носом изумрудные волны и тучи холодных брызг обдавали палубу. Мне нравился Беокка – это был добрый человек, хотя и слишком уязвимый для насмешек. Та история из священной книги христиан доказывала, что их Бог не так уж отличается от моих богов. Христиане изображают Его добрым и праведным, но на самом деле Он способен выйти из себя и перебить детей, как и любой обитатель Асгарда. Если жизненное предназначение заключается в том, чтобы стать непредсказуемым, жестоким тираном, то не так уж сложно походить на Бога, но я подозревал, что наш долг иной и нам следует пытаться сделать этот мир лучше. Это усиливало смятение. Я считал тогда и считаю сейчас, что мир был бы более приятным местом, если бы мужчины и женщины почитали Тора, Вотана, Фрейю и Эостру. Тем не менее я поставил свой меч на службу убивающему детей христианскому Богу. Зато по части цели этого путешествия сомнения меня не терзали. Я плыл, чтобы отомстить. Если выяснится, что Сигтригр побежден, а Стиорра захвачена, мы развернем «Сэброгу» на восток и погоним Рагналла хоть до последнего темного угла на земле, где я выпущу ему потроха и спляшу на его хребте.
Весь день мы сражались с погодой, направляя тяжелый штевень «Сэброги» навстречу западному ветру. Я уже склонялся к мысли, что боги не желают меня туда пускать, но к исходу дня они послали мне знак – ворона. Птица устала и опустилась на небольшую площадку на носу корабля. Некоторое время просто сидела, жалко нахохлившись. Я наблюдал за вороном, зная, что его послал Один. Все мои дружинники, включая христиан, понимали, что это предзнаменование, и потому мы ждали, погрузив весла в короткие волны, под дождем брызг. Ждали, когда птица передаст послание. Послание это пришло уже в сумерках, когда ветер опал, море успокоилось, а по носу показался ирландский берег. Мне этот берег виделся сплошным зеленым пятном, но Дудда собрался.
– Вот он, господин! – заявил он, указывая на какие-то тени справа по носу. – Вот и вход, прямо здесь!
Я ждал. Ворон сделал два шага в одну сторону, два шага в другую. «Сэброга» подпрыгнула, когда большая волна прокатилась под ее килем, и как раз в этот миг ворон поднялся на крыло и с новыми силами устремился, подобно броску копья, прямо к ирландскому берегу. Знак был благоприятный.