В нашем отряде, включая Стеапу и меня, насчитывалось семьдесят шесть воинов. Все мы были верхом и при оружии, в шлемах и кольчугах или в хороших кожаных доспехах. Два десятка слуг на лошадках поменьше везли щиты и вели в поводу запасных скакунов, но эти слуги вряд ли умели воевать, так что их я не считаю. Было время, когда Рагнар мог собрать больше двух сотен воинов, но многие погибли при Этандуне, а кое-кто за те долгие месяцы, что Рагнар был заложником, нашел себе нового господина. Но и семьдесят шесть воинов – это тоже было очень даже неплохо.
– Они у меня настоящие головорезы, – гордо сказал мне Рагнар.
Он ехал под своим знаменем. То было настоящее орлиное крыло, прибитое к верхушке высокого шеста. Шлем Рагнара украшали два таких же крыла.
– Я давно мечтал об этом, – сказал он, когда мы двинулись на восток. – Все то время, пока был заложником, я мечтал отправиться на войну. Ничто не сравнится с этим, Утред, ничто!
– A женщины? – спросил я.
– Ну, пожалуй! – согласился Рагнар. – Женщины и война!
Он весело гикнул, и его конь прижал уши и сделал несколько коротких шажков, высоко поднимая ноги, как будто разделял веселье своего хозяина.
Мы возглавляли колонну, но около дюжины людей Рагнара на легконогих лошадках рыскали где-то далеко впереди. Эти дозорные, подавая друг другу знаки, сообщали вести назад, Рагнару. Они расспрашивали пастухов, собирали слухи, узнавали, какие где витают настроения. Словно гончие, вынюхивающие след, искали они Гутреда. Мы ожидали, что след его будет вести на запад, к Камбреленду, но утро близилось к концу, а наши разведчики все продолжали забирать на восток.
Мы двигались медленно, что расстраивало Беокку, но как, скажите, можно ехать быстро, толком не узнав сперва, куда следует направляться.
И вот наконец разведчики удостоверились, что след ведет на восток, и погнали своих лошадок через холмы. Мы последовали за ними.