Гизела все еще стояла рядом, вцепившись в мою руку. Я промолчал.
Аббат Эадред, который выглядел теперь таким же старым, как и святой Кутберт, попытался навести в церкви порядок. Он воздел руки вверх и не опускал их, пока не воцарилась тишина, потом поблагодарил Рагнара за то, что тот уничтожил Кьяртана.
– Что мы теперь должны сделать, мой король, – повернулся Эадред к Гутреду, – так это отнести святого на север. В Беббанбург.
– Мы должны первым делом наказать убийцу! – вмешался Хротверд.
– У нас нет ничего более драгоценного, чем тело святого Кутберта, – гнул свое Эадред, не обращая внимания на гнев Хротверда, – и мы должны доставить его в безопасное место. Нам следует выехать завтра на север и отправиться в убежище в Беббанбурге.
Айдан, управляющий Эльфрика, попросил дозволения заговорить. Он сказал, что явился на юг, рискуя жизнью и веря в честность других людей, а я оскорбил его, его хозяина и нарушил мир в Нортумбрии, но он готов забыть про оскорбления, если Гутред доставит святого Кутберта и Гизелу в Беббанбург.
– Только у нас в Беббанбурге, – закончил Айдан, – святой будет в безопасности.
– Этот человек должен умереть, – настаивал Хротверд, тыча в мою сторону деревянным крестом.
Гутред занервничал.
– Если мы поедем на север, – сказал он, – против нас выступит Кьяртан.
Но Эадред был готов к такому возражению.
– Если ярл Рагнар поедет с нами, он нас защитит. Церковь заплатит ярлу Рагнару за эту услугу.
– Никто из нас не сможет считать себя в безопасности, – опять закричал Хротверд, – если убийце будет дозволено жить! – Он снова показал на меня деревянным крестом. – Этот человек убийца! Убийца! A брат Дженберт – мученик!
Монахи и священники разразились одобрительными криками, и Гутред призвал их к порядку только тогда, когда вспомнил, что перед ним – посол короля Альфреда. Гутред потребовал тишины, после чего предложил Беокке говорить.
Бедный Беокка! Он целыми днями репетировал свою речь, оттачивая каждое слово, произнося ее вслух и всячески совершенствуя. Он спрашивал у нас советов и отвергал их, бесконечно твердил одно и то же… И вот теперь настал наконец его звездный час, но я сомневался, что Гутред слышит хотя бы слово, потому что король не отрываясь смотрел на меня и Гизелу, а Хротверд тем временем все еще ядовито шипел ему в ухо.
Но Беокка бубнил и бубнил, восхваляя Гутреда и королеву Осбурх, заявляя, что они Божественный свет Севера, и в результате нагнал скуку на всех, кто был в состоянии его слушать.
Некоторые из воинов Гутреда потихоньку издевались над оратором, корча рожи и изображая из себя косоглазых. Наконец Стеапа, которому это порядком надоело, встал рядом с Беоккой, положив руку на рукоять меча. Стеапа был добрым человеком, но внешность имел поистине устрашающую. Настоящий великан, да еще с туго обтянутым кожей черепом, так что на лице этого человека не отражалось ничего, кроме яростной ненависти или волчьего голода.