– И мы должны были позаботиться о безопасности святого Кутберта, – настаивал Беокка.
– Мы это сделаем.
– Мы не можем здесь оставаться, Утред, мы должны вернуться в Кетрехт. – Беокка тревожно посмотрел на меня снизу вверх единственным здоровым глазом. – Мы должны победить Ивара!
– Мы победим его, святой отец.
– Говорят, у него самая большая армия в Нортумбрии!
– Но умрет он в одиночку, святой отец, – заверил я.
Я и сам не знал, почему так сказал. Эти слова просто слетели у меня с языка, и я подумал, что, должно быть, моими устами говорил бог.
– Ивар умрет в одиночку, – повторил я, – обещаю.
Но сперва нужно было кое-что сделать. Вырыть сокровища, которые Кьяртан закопал под полом того дома, где жили собаки. И мы приказали его рабам копать воняющий дерьмом пол. В тайнике обнаружились бочки с серебром и золотом, кресты, похищенные из церквей, браслеты, кожаные мешки с самоцветами – агатами, янтарем и гранатами и даже тюки драгоценного заморского шелка, уже наполовину сгнившие во влажной земле.
Побежденные воины Кьяртана соорудили для своих погибших товарищей погребальный костер, но Рагнар настоял на том, что ни Кьяртан, ни Свен (хотя от тела последнего осталось и немного) не будут удостоены таких похорон. Вместо этого мы сорвали с них доспехи и одежду и отдали их трупы тем свиньям, которых не забили осенью: они жили в северо-восточном конце крепости.
Ролло назначили командовать гарнизоном крепости. Сначала Гутред в приступе победного ликования объявил, что крепость теперь принадлежит ему и станет королевским оплотом в Нортумбрии, но я отвел его в сторону и велел отдать Дунхолм Рагнару.
– Рагнар будет твоим другом, – сказал я ему, – и, можешь не сомневаться, он удержит Дунхолм.
Признаться, мне это тоже было на руку: Рагнар станет совершать набеги на земли Беббанбурга и держать моего предателя-дядю в постоянном страхе.
Итак, Гутред отдал Дунхолм Рагнару, а Рагнар временно, пока мы отправимся на юг, передоверил крепость Ролло и оставил ему всего тридцать человек. Больше пятидесяти побежденных людей Кьяртана принесли клятву верности Рагнару, но предварительно он тщательно их проверил и убедился, что ни один из этих воинов не принимал участия в сожжении дома, в огне которого погибли его родители. A все, кто помогал свершиться тому злодеянию, были убиты, до последнего человека. Оставшимся предстояло поехать с нами: сперва в Кетрехт, потом – чтобы сразиться с Иваром.
Ну что же, полдела было сделано. Кьяртан Жестокий и Свен Одноглазый мертвы, но Ивар еще жив, а ведь Альфред Уэссекский, хотя и никогда не говорил этого прямо, желал и смерти Ивара тоже.