— Ты его знаешь?
— Нет, он, кажется, из К.
— Что же он делает здесь, если живет в К.?
— Этого я не знаю, но думаю, потому что встречал его там.
— И я тоже…
— Так ты думаешь, что это и есть тот, который…
Гладких не договорил, так как Толстых перебил его.
— Это именно он, я убежден в этом.
Иннокентий Антипович сомнительно покачал головою.
— Это он, повторяю тебе! — вспыльчиво крикнул Петр Иннокентьевич. — Я должен узнать его имя и где он живет, зачем он здесь?.. Я должен узнать это, слышишь, Иннокентий!.. Ты мне узнаешь все это…
Гладких молча наклонил голову в знак согласия.
— Мне, конечно, не след тебя учить осторожности… Главное, чтобы Мария не знала ничего… Избави Бог тебя сделать даже намек о нашем разговоре…
Спустя полчаса Гладких вышел из дому и пошел по направлению к поселку и половинке.
Он возвратился только вечером. Петр Иннокентьевич ожидал его с нетерпением.
— Ну? — спросил он, когда они остались одни.
— Он из К… Живет здесь с неделю на половинке и охотится…
— Охотится… — с злобной усмешкой повторил Петр Иннокентьевич. — Как его зовут?..
— Борис Петрович…
— Фамилия?
— Этого никто здесь не знает.
— И больше ты не узнал ничего?
— Ничего.
— Поезжай в К., но узнай мне все подробно…
Иннокентий Антипович снова сделал молчаливый кивок головою, в знак согласия.
На другой день он выехал в К.
Четыре дня, которые продолжалось его отсутствие, показались для Толстых целою вечностью. Его положение усложнялось необходимостью скрывать свое внутренее волнение от дочери. Все ночи он проводил без сна, хотя отводил душу в страшных угрозах по адресу соблазнителя его дорогой Марии. Он припоминал ее недавнее обращение с ним, наивный взгляд ее глаз, который положительно не мог принадлежать обманщице, и все это доводило его до крайнего бешенства.
— Притворщица!.. — злобствовал он наедине с собою. — За кого она принимает меня со своим милым дружком, за дурака, над которым им можно смеяться. О, я покажу им, как они горько ошибаются.
Наконец приехал Гладких.
— Узнал? — встретил его вопросом Петр Иннокентьевич, когда он утром, на пятый день своего отъезда, вошел в его комнату.
— Узнал, — упавшим голосом отвечал Иннокентий Антипович. — Он в К. приехал лишь месяца два тому назад и стал в гостинице Шилова. Фамилия его Ильяшевич.
— Но откуда же он появился в К. Не упал же с неба?
— Из Томска.
— Из Томска, ты говоришь из Томска, — схватился за голову Толстых. — О, я теперь понимаю все!.. Мария ездила в прошлом году гостить в Томск, к своей подруге детства, Гладилиной, которая вышла за Игнатьева и поселилась в Томске. Я еще не хотел отпускать ее, как будто предчувствовал беду. Нет сомнения, что она познакомилась там… Она вернулась, а через какой-нибудь месяц или два он последовал за нею… Они, вероятно, условились. Наверное, они были в переписке, а теперь видятся и виделись там, в К. А я, я ничего не знал… Как они должны были смеяться надо мною.