Дима надел плащ, зюйдвестку:
— Пойду сменю Федю.
Бухта утонула в туманной хмари. Над нею — огромное ворсистое полотнище ватина… Из каждой ворсинки спускается тонкая трепещущая нить. Достигая ртутной поверхности воды, нити рождают пузырьки, о палубу же они ударяются с микроскопическими взрывами.
Федя сдал другу вахту.
— Ты чего такой? Из-за погоды?
— Да нет… Ермоген Аркадьевич запонку потерял. А она у него от отца. Понимаешь?
— Понимаю… — Федя, опустив голову, задумался. — А какую запонку?
— Федька, да ты что в самом деле? Я же тебе сказал — от отца!
— Я не о том. Правую или левую?
— Не все равно… Левую, по-моему.
— Если левую, так она у него была, когда мы стояли у колодца. Когда он ее потерял?
Дима вцепился в Федин рукав:
— Федька!.. Ты не брешешь?
— Он рассматривал золотую пластинку, а я протиснулся между ним и капитаном и тоже смотрел. Потом он передал ее капитану и тогда запонкой царапнул меня по носу…
— Ты, Федька, трижды гений! Ты даже не представляешь себе, насколько ты гениален! Нет, серьезно: ты знаешь, когда Ермоген Аркадьевич заметил, что потерял запонку? Когда выходили из галереи, вот когда! Значит…
— Стоп!.. Комментарии излишни.
— Только, чур, молчок! В тайную тройку большинством голосов кооптируем Валю…
— Димочка, при всей моей умственной ограниченности, мне кажется, что и этот комментарий излишен… Дальнейший план операции?
— Чертова душа! Ладно… А дальше вот что: сегодняшний поход отменен. Вместо него пойдем копать картошку. А там посмотрим, как только можно будет, — смоемся и — вниз!
Федя взял под козырек.
— Есть, товарищ адмирал флота! Командовать парадом будете вы. Кооптированному члену тройки сообщите тоже вы.
* * *
— Друзья, поскольку вследствие неблагоприятных метеорологических условий поход сегодня не состоится, не пойти ли обедать ко мне? Будет подан молодой картофель.
— Перспектива заманчивая, но мокроть какая… Пройдем ли?
— Всенепременно! Сделаем небольшой крюк, не более версты, до берега реки, а там — песок и камень. Так пошли?
Максимыч кашлянул:
— Ермоген Аркадьевич, вы не обижайтесь, но я не пойду.
— Почему, Степан Максимович?
— Кто-то должен остаться на «Бризе».
— Как обидно! Дорогой капитан, что же нам делать?
— Старина, я думаю, что ничего не может случиться. Теперь-то мы точно знаем, что на острове кроме нас никого нет.
— На острове, — подчеркнул боцман. — А с моря?
Стожарцев задумчиво разглаживал бороду.
— Простите, друзья. Значит ли это, что Степан Максимович не сойдет на берег? И если я правильно понял — это потому, что какой-нибудь корабль может войти в бухту? Так? — Старый ученый скрестил руки, прошелся несколько раз вдоль кают-компании. — Ну, а если бухты с моря не будет видно?