Они помогут, должны помочь, Найри бы не послал их просто так, а значит, убивать их нельзя. Нельзя! Ничего делать нельзя, только терпеть присутствие этих блохоловок у себя дома и верить, что с Билли всё будет хорошо.
— А ты у нас совсем слепой? — ядовито поинтересовались в ответ.
— Я, сука ты шерстяная, вижу, что моя девушка подыхает, так что конкретнее, мать твою блохастую!
— Всё очень плохо, — обронил второй, опустившись рядом с ними на одно колено.
— Это не очень плохо, Торн, это полный трындец! Бездна, ну я ж тебе говорил — Фоули перестарок, давай её стырим отсюда, не надо ей тут с этим!..
— Найри не велел, — меланхолично возразил Торн. — Да и толку? Пришлось бы объяснять. Бедняга только бы извелась вся, а ей это вредно…
— А щас ей зашибись, по-твоему?! — рявкнул Фэрн, обхватывая и прижимая к себе трясущееся тело Билли, будто та вообще ничего не весила. И снова кинул взгляд на Макса — злобный, почти ненавидящий. — Не сможет она нормально перекинуться! Не сможет! Спасибо вот этому уроду!
— Да я-то в чём виноват? — возмутился Макс, с затаённым ужасом думая — а вдруг и впрямь в чём-то да виноват?
По всему выходило, что да, виноват. Ответ здесь не особо нужен, как и невероятный интеллект. Билли боится. Глупо и, мать его так, понятно боится, что Макс её отвергнет. Сей факт молотом ударил по голове; всё спокойствие, без того хлипкое, смёл в доли секунды. Хотелось убивать, орать, а прежде всего — бросаться убеждать Билли, что ничего такого не случится, Макс же так привязался к ней…
Ещё бы убедить в этом самого себя.
— В том, что не помер вовремя, сраный ты расист, — пробормотал Торн, подтверждая чудовищную догадку.
Его брат, укачивая Билли как ребёнка, ласково забормотал:
— Билли, детка, брось мне эту херню, а? Давай, выпусти зверя, выпусти, выпусти живо, кому сказал! Хер с ним, с этим некросом, на нём свет клином не сошёлся, мы тебе нового парня найдём!..
— Ты не помогаешь, брат.
— Заткнись! Ну же, Билли… давай, давай, мать твою, отпускай зверя. Это не болезнь, не уродство, незачем душить зверя. Он твой друг, он хороший, он… — отвлекшись от натужно-истеричного воркования, Фэрн дико вытаращился на своего немногословного близнеца. — Торн, чуешь кого? Пахнет не как еда, хищный вроде…
— Не волк.
— Да понятно! Кот же, да? — с надеждой предположил он. — Она всяко кошка, ну кошка же, ну… правда?.. Горный лев, ягуар, да хотя бы долбаный ирбис, только бы покрупнее…
— Не кошка, — мотнул головой Торн, отбрасывая с глаз длинные чёрные волосы. Опустил голову, прижался ухом к часто вздымающейся груди Билли, по-звериному провёл носом вверх, к исцарапанной шее. Выпачкал длинные белые пальцы в её крови, медленно облизал. — Похоже, но она скорее… Ох, Бездна, ну почему лиса?!