Но это для Петры и Лизы прошло столько времени, для меня же — пара дней.
Пара дней плюс тот год, что я прожил, их оплакивая. Когда каждый день я заливал горе пивом и всякой низкосортной дрянью, чтобы хоть на время сознание застил туман.
— Да, Кира, это твой сын. Это наш с тобой сын — Ваня.
Петра сделала шаг ко мне, но я непроизвольно отшатнулся, и тогда она, словно потеряв всякое желание действовать, замерла на полушаге, вновь опустив взгляд.
Малыш пускал слюни в манеже и нелепо махал руками. Никакого желания подойти к нему или к Петре я не испытывал.
— Понимаю твое удивление. — Белла ласково взяла меня под руку и проводила к одному из пуфиков, заставив сесть. — Ты же воин, солдат, для тебя дети — это нечто за гранью обычной жизни. И Петру ты давно не видел, а она, гляди, как похорошела!
— Я поручил сестер Костасу, так было надо, это была единственная возможность, но это случилось лишь недавно. Весь этот год я думал, что они мертвы...
— Все правильно, родной, и теперь время пришло, ты обрел свое настоящее, и мы можем поговорить с тобой. Пойми, Костас дал четкий приказ ничего тебе не рассказывать, пока не наступит этот день, дабы не нарушить ход времени. Это ведь все равно что заглянуть в будущее. И решено было с тобой не контактировать. Никак. Мы приглядывали за тобой издалека, но не больше. А бедный супруг мой весь год готовился отразить атаку и уничтожить корабль, но так и не смог этого сделать... знал бы ты, чего ему стоила подготовка, он едва не тронулся умом, но верил, что совладает с ситуацией, ведь тогда, год назад ты лично сообщил ему о победе.
— Но я не говорил, что победит именно он.
— Кира, давай я расскажу по порядку. В тот день, когда ты передал Костасу сестер Ольшанских, он укрыл их на неделе в поместье, а после передал на мое попечение Петру. Она была в положении. Вторая же, бойкая Лизхен, не пожелала целый год торчать взаперти. Она пыталась бежать два раза, оба раза была поймана, и неизвестно чем бы все кончилось, если бы Костас не придумал иное решение. Один из наших заокеанских резидентов затребовал себе радиста-помощника. Лиза экстренно прошла курс обучения и была переправлена на нелегальную работу. Подожди, не ругайся раньше времени! Сначала узнай имя того человека, на помощь которому она отправилась. Ты его прекрасно помнишь, это Анатолий Геннадьевич Бредински — твой наставник и спаситель в какой-то степени. Да-да, я читала твое дело... впрочем, сейчас мы не об этом.
Конечно, Бредински я помнил, еще бы не помнить. Ведь именно его я встретил вчера в компании дяди Отто. Только с чего вдруг Бредински, до сего дня числящийся в заокеанской резидентуре, внезапно оказался в Фридрихсграде? Любопытно... А не прихватил ли он и Лизу с собой?