Взгляд Амоса был обычным, непроницаемым. Но кулаки он так же привычно сжал, а Бобби помнила, как легко этот старик переходит к драке. Ногами он закрепился, сбить замах будет непросто.
– Окно закрывается, – заговорила Бобби, поднимая руки, чтобы слова прозвучали аргументом, а не угрозой. – Вот-вот кто-то станет выяснять причины тревоги и найдет двух покойников. Нет времени на спасоперацию.
– Она права. Так что рвем эту хрень, и делу конец, – добавила Катриа.
От ее холодного пренебрежительного тона Бобби передернулась, но не отвела взгляда от Амоса. Наоми пока молчала, но Амос ел ее глазами, ожидая сигнала начинать. Бобби понимала: скажи Наоми: «Да, сходи за ним» – и Амоса на цепи не удержишь. Что делает у нее за спиной Наоми, Бобби не видела, но Амос не получил желанного сигнала, потому что не двигался с места.
– Сигнализация срабатывала с удалением от нас и удалялась быстро, – доказывала Бобби, глядя только на Амоса. – График Холдену известен. Он либо сам добрался до убежища, либо предупредил тех, кто его захватил, что надо прятаться.
– Ты не знаешь, – наконец подала голос Наоми.
– Нет, не знаю. Но я надеюсь. Пока нам только это и остается. Потому что подрывать бомбу надо сейчас, иначе пропадет вся операция, а Холдена мы все равно не вернем.
– Ага, так давайте уж, – вставила Катриа.
– Не доставай меня, леди, – не оборачиваясь, одернула ее Бобби.
Наоми заговорила холодным, пустым голосом:
– Бобби права. Нельзя, чтобы все было зря.
Амос стрельнул на нее глазами и обернулся к Бобби. На лице вечная полуулыбочка, но плечи напряжены, костяшки на кулаках белые. Шея потемнела от прилива крови. Бобби впервые видела его таким, и зрелище ей не понравилось.
Хотя это ничего не меняло.
– Катриа, готовность к взрыву по моему сигналу, – заговорила она. – Сейчас лезем в скафандры. На одевание одна минута.
Защелкали липучки срываемых со стены и поспешно натягиваемых скафандров. Амос не шевельнулся.
– Одевайся, верзила, – сказала Бобби.
– Ты правда решила рвануть.
В голосе Амоса не слышалось удивления. Не было в нем и вызова. Вообще ничего не было. Бобби непроизвольно напряглась, готовясь к применению силы.
– Да, – сказала она.
Не изменившись в лице, Амос качнулся к ней, упер руки в бока.
– Очень хочется вернуться в капитанское кресло, а, Бабец?
Еще не осознав, что делает, Бобби сгребла его за ворот и дернула на себя так, что присоски отскочили от пола, и шарахнула о переборку.
– Будь у нас больше времени, – сквозь зубы прошипела она, – мы бы поплясали.
Амос улыбнулся ей.
– У меня время есть.
– Катриа, взрыв, – приказала Бобби, и миру настал конец.