* * *
Заложенный Катриа заряд уничтожил панель управления и пробил семнадцатисантиметровую дыру в резервуаре с кислородом. Точного объема резервуара Бобби не знала, но вроде бы помнила, что жидкий кислород сжат под давлением тысяча сто килограммов на кубометр, а сейчас весь он разом снова превратился в газ.
Первый хлопок вырвавшегося на волю газа оглушил всех. Ударная волна прокатилась по переборкам и трубам. Жидкий кислород в трубах принял участие в катастрофе, дав дополнительные взрывы. Из сравнительно безопасного убежища все это походило на срабатывание тактического атомного заряда прямо за стенкой.
Все убежище содрогнулось и покосилось. Усиленные антивзрывные переборки выдержали, а вот подпорки, крепившие убежище к палубе, погнулись. Все это заняло секунды, растянувшиеся на много часов.
Дымились раскаленные внутренние стены и герметичные двери. Бобби, уделив Амосу один взгляд, выпустила его, и оба спешно забрались в скафандры.
Когда вылетела наружная переборка, обошлось без оглушительного грохота, зато внезапно понизилась громкость звуков. Рев сменился шипением воздушной струи, затем тонким визгом и, наконец, молчанием. Герметика убежища держалась, и в тишине каждый услышал панические вздохи соседей.
– Ну вот, общей тревоги мы добились. – Казалось, в мире не осталось иного покоя, кроме звучавшего в голосе Клариссы. – Станция переходит в аварийный режим. Я тоже ухожу. Жду вас на месте.
– Черт побери… – выдохнула Наоми.
– А я говорила, – заметила Катриа. – Мое дерьмо срабатывает всегда.
Бобби уже справилась со скафандром, и Амос застегивал свой. Они переглянулись.
– Надо уходить отсюда, – сказала ему Бобби, и Амос кивнул. Что бы ни было между ними, придется отложить на потом. Они к этому еще вернутся, не сомневалась Бобби. Окончательная разборка впереди.
«Если я сейчас убила Холдена, кончится тем, что один из нас будет покойником…»
Они открыли дверь на палубу, словно взбитую в блендере, а потом прокрученную на центрифуге. Панели переборок, контрольные щитки, оборудование, обшивка – все было сорвано, перекручено, выжжено и на хорошей скорости отброшено к внешним стенам. Длинный кусок трубы, воткнувшийся в стену, до сих пор дрожал, как попавшая в дерево стрела. Какой-то металлический стол с такой силой врезался в опорную балку, что приварился к ней. А в углу одинокий сапог прилип к потолку и отек резиновыми сталактитами. Бобби понадеялась, что в нем не было ноги.
Они молча проплывали сквозь хаос, разыскивая выход. Долго искать не пришлось.
В наружной переборке барабана зияла пятиметровая дыра. Почти круглая кромка выпятилась наружу, словно под ударом великанского тарана. Это и был таран, подумалось Бобби, только вместо бетона и стали поработали кислород и огонь. За отверстием слабо мерцал удалявшийся от станции выброс – уносился в черную бездну на краю пространства колец.