– Не стоит благодарности, – скромно отозвался из машины Калугин, осторожно объехал трезвое «ответственное лицо», улыбнулся ему на прощание и покатил к дому Бородиной.
Несмотря на мощный обогреватель, здесь по-прежнему было прохладно. Елизавета сидела за столом в куртке и проверяла длинные колонки однообразных цифр в ведомости. За окном быстро темнело. Женщина включила настольную лампу.
У нее за спиной внезапно раздалось покашливание. Елизавета испуганно встрепенулась. Из полусумрака прихожей возникла знакомая мужская фигура.
– У вас ворота нараспашку, – сообщил он.
– Ветер, – предположила она.
– Хочу вас в гости пригласить, – решительно начал Калугин. – У меня теплее и полно папиной самогонки. Но если серьезно, то просто в гости. Кофе, чай есть. Хотел торт купить, но чего-то застеснялся.
– Зря, – улыбнулась женщина, – я люблю сладкое. Нельзя, но люблю.
– Садитесь, где хотите, – гостеприимно предложил Павел, когда они вошли в гостиную отцовского дома. – Я вам сейчас плед принесу и чай.
– Спасибо, – поблагодарила Елизавета, осматриваясь вокруг. – Уютно.
– Отцом за двадцать лет обжито, – согласился хозяин, заваривая в большом фарфоровом чайнике чай.
– Кем был ваш отец? – чутко спросила гостья, помолчав.
– Тоже часовой мастер, – отозвался Калугин. – Когда-то возглавлял целую фабрику.
– Вот откуда у вас такая страсть к часам! – заметила Елизавета.
– Скорее всего, – не стал возражать он, выставляя перед ней на столе кобальтовые чашки. – Еще есть три бидона меда. Я в меде не очень разбираюсь. С детства ненавижу. С простудой и горчичниками у меня ассоциируется. Кажется, липовый. Белый. Принести?
– Не надо, – отказалась Лиза и кокетливо добавила: – Может быть, самогон попробуем?!
– Давайте попробуем, – тут же согласился Павел, – Самогон все хвалят.
– Все – это кто? – хитро сощурилась Елизавета.
– Все – Белянский, которому я дом хочу продавать, а больше я никого и не знаю, – признался Калугин и предупредительно вернулся к вопросу: – Так я несу самогон?
– Несите, – махнула рукой женщина и неожиданно сообщила: – Знаете, что Белянский – академик?
– Не может быть! – не поверил Павел.
– Может, – заверила его Елизавета. – Причем – действующий! Он с Сахаровым вместе водородную бомбу придумывал.
– Удивительно! – развел руками хозяин, поднимаясь со своего места. – А я, как выпью, сразу вспоминаю, что люблю стихи.
– А вот это уже экзотика… – задумчиво протянула Лиза.
В это время суток, когда безутешная реальность природы тонула в прохладном мраке поздней осени, и в крупном-то населенном пункте человека редко можно было встретить, а уж о поселке-то и говорить было нечего. С высоты птичьего полета открывался вид на десятки отвоеванных у лесов проплешин, застроенных в случайном порядке и порой не имеющих между собой сообщения. В один из трех поселков, стоящих рядом с этим, вела дорога только со стороны Сергиева Посада. Остальные заезжали с противоположной стороны. Виной тому был крупный ручей, в прошлом река Спас-Суходрев, вьющийся между двумя земельными наделами. Хотя, если подумать, это было чисто административное разгильдяйство – не глядя садовые участки нарезать. Хотя мы можем не знать случайной логики такого расположения жилищ, ибо нет ничего более постоянного, чем случайности. Так создан мир.