Дэвид заметно расстроился и огорчился, после того как Виола стала настаивать, чтобы он не рассказывал никому в замке Гленторран о том, каким образом они унаследовали от своего отца огромное состояние.
Он никак не мог взять в толк, для чего ей понадобилось скрывать от герцога тот факт, что отныне они стали богатыми людьми.
— Я не хочу лгать никому, особенно Мэг, — упрямо твердил он, беспокойно теребя край льняной простыни. — Я не могу этого обещать, Виола.
— Мне бы и в голову не пришло просить тебя лгать, — решительно ответила она, — но, быть может, ты сумеешь вообще избежать упоминания о деньгах! У тебя наверняка найдётся тысяча более приятных тем для разговора с Мэг. В конце концов, нет ничего необычного в том, что ты не станешь посвящать первого встречного в обстоятельства своего материального положения!
Дэвид нахмурился.
Он чувствовал себя чертовски слабым и больным, но при этом отчётливо сознавал, что этот вопрос почему-то очень важен для Виолы.
В конце концов, он согласился, тем более что не было необходимости рассказывать Мэг про свою жизнь — Дэвид встретился с леди Маргарет всего лишь во второй раз, хотя сам он этого не ощущал.
Ему казалось, что он знает её всю жизнь! Но Дэвид был уверен, что Виола не поймёт его чувств.
Завтрак был подан в маленькой комнатке в восточном крыле замка.
В окна заглядывало яркое утреннее солнце, и, хотя в его лучах вся комната выглядела теплее, они безжалостно высвечивали и протёртый до дыр ковёр, и вылинявшие облезлые занавески.
Виоле стало совершенно ясно, что замок Гленторран и впрямь нуждается в больших денежных вливаниях на восстановление.
Герцог с сестрой пили кофе и читали только что прибывшую утреннюю почту.
— Надеюсь, вашему брату стало лучше? — осведомился герцог, когда Виола тихонько скользнула на своё место.
— Да, немного. Пожалуй, уже через несколько дней он полностью выздоровеет.
Леди Маргарет подняла голову и внимательно взглянула на неё.
— Мы должны быть осторожными, чтобы не торопить его и не вызвать новый рецидив, — заметила она. — Доктор Монро ясно выразился, что спешить Дэвиду в таком нешуточном деле некуда.
Виола отрицательно покачала головой, когда служанка предложила ей кашу, и взяла ломтик свежего хлеба из корзинки, стоявшей посередине стола. Зачерпнув столовой ложкой мёд, она щедро намазала ломоть и откусила, наслаждаясь его бесподобным вкусом.
— Это наш собственный, вересковый мёд, — сообщил ей герцог, отрываясь от длинного письма официального вида.
Его тёмные глаза задорно блеснули.
— Он вам нравится, леди Виола?