— Рис!
Он сердито посмотрел на неё.
— Я не готова к этому, — сказала она ему. — Мне очень жаль, что это произошло сегодня, но пока я к этому не готова.
Чайник начал закипать.
— Мне нужно идти, — сказала Гвен.
— Так у тебя есть телефон? Куда я мог бы позвонить, если мне понадобится?
— Можешь позвонить мне на мобильный.
— Определённо нет, — сказал он. — Хотя, честное слово, я пытался.
— Я отвечу тебе, обещаю.
Она надела куртку и взяла свою сумку. На мгновение задержалась, чтобы поставить коробку с безделушками на место.
— Прости, — сказала Гвен. — Я тебе позвоню.
— Хорошо, — кивнул он, глядя в окно, избегая её взгляда. Мускулы на его челюсти были напряжены.
— Я позвоню. Скоро. Сразу же, как только смогу.
— Хорошо.
— Позаботься о себе, ладно?
— Да. Больше никто этого не сделает.
Она вышла и захлопнула за собой дверь.
Рис вздохнул и опустил голову. Он выключил чайник и посмотрел на входную дверь.
— О, и ещё, я люблю тебя, — прошептал он.
* * *
Она припарковала свою машину за углом. На мокрой дороге образовалась утренняя пробка: бирюзовый кардиффский автобус, такси-малолитражка, фургон «Альфа-курса»[51], везущий переговаривающихся пенсионеров в церковь, курьерская машина, огромный внедорожник, за рулём которого сидела крошечная женщина. Где-то выла автомобильная сигнализация, что-то звякало. Двигатели работали вхолостую. Выхлопные трубы дрожали и дымили.
Гвен тошнило, она плохо себя чувствовала, и — самое главное — она чувствовала себя как-то неправильно.
Она села в чёрный «Сааб». Окна были запотевшими. Джеймс дремал на пассажирском сиденье.
— Всё готово? — спросил он, открыв глаза, когда хлопнула дверь.
Гвен бросила свою сумку на заднее сиденье, но та зацепилась за подголовник. Гвен раздражённо убрала её.
— Гвен? В чём дело?
Повозившись с ключами, Гвен откинулась на спинку сиденья.
— Там был Рис.
— Чёрт. Он был грубым с тобой?
— Нет, — мрачно ответила она. — Он не такой…
— Хорошо, хорошо. Я просто…
— Не надо.
— Извини.
Она обернулась к нему.
— Он был таким грустным. Таким растерянным.
— Гвен…
— Я сделала это с ним. Я. Это моя вина. Я попыталась объяснить, зачем пришла, но получилось плохо, понимаешь?
— Всё образуется, — сказал Джеймс.
— Это обещание?
— Да.
— Хотела бы я быть такой же уверенной. Всё это становится просто отвратительным.
— Всё будет хорошо.
— Я ненавижу врать.
— Ты говорила. — Джеймс немного помолчал. — Так что, ты всё ему рассказала?
— Что, например?
Джеймс пожал плечами.
— Нет. Об этом я ему ничего не сказала. Ещё слишком рано.
— Ладно. Ты права. Слишком рано. — Он выглядел немного подавленным, но в тот момент Гвен было всё равно.