О людях, любви и о войне (Ленин) - страница 17
Александр и Амалия Нусс до войны
Никто из односельчан так и не узнал об этом происшествии. Амалия умела держать «язык за зубами». Но время неумолимо шло, и вслед за начавшейся Великой Отечественной войной, нагрянул сентябрь 1941 года. В их деревне, именуемой Крафт, (в переводе на русский язык это название означает энергия, сила), что под городом Энгельс, началась спешная эвакуация немецкого населения. Местные власти под угрозой неминуемой кары в случае неисполнения переселенческого Указа от 28 августа и под собственным страхом с щемящей сердечной болью уже 3 сентября стали заполнять «телячьи» (для перевозки скота) вагоны семьями своих односельчан на железнодорожной станции. Переселенцам предстоял дальний путь в Сибирь, в Красноярский край. К этому времени счастливая семья Нусс — Александр, Амалия и их две дочери Берта и Ирма — успели обзавестись добротным домом, заплатив за него последние платежи. Счастье оказалось недолгим. Не успели они насладиться счастливой жизнью в новом доме. Надо бросать всё и уезжать в далёкую Сибирь. Но и председатель колхоза Иван помнил о добре и не стал в первых рядах переселенцев обозначать семью Нусс. Он дал им время для сборов.
Вот приведу выписку из регламентирующего переселение документа.
Источник: Советские немцы в 40-е г. // Иосиф Сталин — Лаврентию Берии: «Их надо депортировать…»: Док., факты, коммент. — М., 1992. — С. 36—83.
Инструкция по проведению переселения немцев, проживающих в Республике немцев Поволжья Саратовской и Сталинградской областях.
«Проведение операции
Разрешить переселенцам брать с собой бытовое имущество, мелкий хозяйственный инвентарь и деньги (сумма не ограничивается, ценности также). Общий вес всех вещей, одежды и инвентаря не должен превышать 1 тонны на семью, громоздкие вещи брать с собой не разрешается…»
Переселенцы
Когда стало известно, что надо будет уезжать, Александр продал корову, заколол свинью. Мясо и сало засолили во фляги и залили сверху жиром, чтобы не портилось. Добротный, с любовью построенный дом. отдали русской соседке с четырьмя детьми. Но ей пришлось там жить недолго. Вскоре в доме устроили госпиталь. С собой успели взять отцовские инструменты, флягу с мясом и кое-какую одежду. До станции назначения в Сибирь доехали нормально, все были живы. А вот другим переселенцам в более позднее холодное время не повезло. Они замерзали в пути следования и в лютые сибирские морозы. На станциях уже приходилось выгружать в основном окоченевшие тела вынужденных переселенцев. Статистика говорит о том, что около 50% переселенцев умерло во время транспортировки к местам назначения. (Я уже писал в книге «Иркутская сага» о схожих событиях 30-х годов в воспоминаниях ветерана войны Николая Романовича Тихонова об Иркутской станции Иннокентьевка в главе об Усть-Илимске. Там описывались не менее, а даже более ужасные картины, связанные с переселением русских из центральных районов в Сибирь.)