«Да, видимо, эти бациллы русскости очень сильны, — подумал я. — А чего бы им не быть сильными? Искренность, миролюбивость, взаимовыручка, способность к самопожертвованию, железная сплоченность перед лицом угрозы или опасности, — эти качества всегда были выше зависти, стяжательства, жадности, человеконенавистничества и других порочных проявлений. Нам есть чем гордиться. Россия никогда ни на кого не нападала и не порабощала другие народы. Мы за мир и мирное сосуществование людей. Но если кто-то решит на нас напасть, советую вспомнить учесть Наполеона, Гитлера и других, сложивших бесславно свои дурные головы. Учите историю».
На этом история любви Саши и Маши не заканчивается. Она продолжается. И продолжается в их потомках, в их внуках. В период всего разговора я с доброй улыбкой подмечал, как Саша сидел рядом с супругой, непринуждённо проявляя жесты обожания и любви. Как во внезапном порыве целовал её плечико, локоток, нежно прижимался. Это было трогательно.
— Машенька, а, что сталось с друзьями твоего отца. Про Александра Ессе ты уже рассказала, он умер в Германии, вернувшись на закате лет на родину предков. Его дочь Эльвира замужем за твоим братом Александром. А как остальные: Иван Май и Иван Фризоргер? Как сложилась их жизнь после изнурительной работы в военные годы в составе Сибирской трудовой армии и последовавшей потом полной реабилитации? Расскажи об этом, если обладаешь такой информацией. Дружите ли вы с детьми преданных и верных друзей твоего отца? Сколько у них детей, как их зовут? — начал интересоваться я. — Мне это очень интересно, наверное, и вашим с Сашей детям Ирине и Татьяне тоже.
— Я знаю обо всех без исключения, они ведь нам как родные, как кровные. А у Александра Ессе, кроме Эльвиры было ещё восемь детей. Недавно её сестре Лидочке в Германии делали операцию. После которой она умерла. Лидочка — последняя из близких людей, видела мою Берту перед её смертью. Примечательно, что все друзья моего отца уже в зрелом возрасте вернулись на родину предков в Германию. Про Ивана Мая я давно ничего не слышала. Его жена Нина умерла совсем недавно в Германии. Иван Фризоргер сильно болел. Его дочка Вика, к сожалению, разбилась на автобане в Германии. Сейчас мне трудно вспомнить, поверь. Сергей, мне нужно время, чтобы посидеть, восстановить в памяти все события прошедших лет, поднять записи. Боюсь сейчас наврать или исказить информацию. Давай на этом пока закончим нашу беседу. Продолжим потом по мере моей готовности. Хорошо, Сергей?
— Хорошо, Маша. Только я тебя попрошу прислать мне парочку текстов ваших с Сашей писем. Тех, которыми вы обменивались в период разлуки. Эти первые сокулукско-новосибирские письма сорокалетней давности могут многое рассказать о зарождающихся чувствах. А эти ваши чистые, нежные и трепетные чувства могут служить примером для молодого подрастающего поколения.