Я заставил себя отбросить мысли о собственном недовольстве. Что со мной не так? У меня было всё, что нужно. Я снова с Джейн. Мы вместе жили в городе, где нас замечали, где мы не были подавляемым меньшинством, а наоборот господствующим классом.
Жизнь хороша, убеждал я себя.
И я заставил себя в это поверить!
Мэрия и полицейский департамент представляли собой различные подразделения, однако пользовались общей базой данных. Я просматривал списки новых сотрудников, которые ежемесячно рассылались по всем отделам и внезапно наткнулся на имя Стива. Он был принят на службу в полицию, звёздочка около его имени означала, что он обладал опытом службы в правоохранительных органах и поэтому проходил сокращенную программу обучения и подготовки.
Стив? Опыт службы в правоохранительных органах?
Он же был обычным делопроизводителем.
Когда он присоединился к террористам, то превратился в насильника.
Однако вопросы того, кого и почему принимали в полицию, меня не касались, поэтому я промолчал. Может, Стив изменился. Может, он стал мягче, отринул прошлое.
Я прикрепил список на доску объявлений.
Хоть я и жил в Томпсоне и трудился в мэрии и поэтому лично отвечал за многие принятые решения, местная политика интересовала меня меньше всего. Каждый первый понедельник месяца проводились заседания городского совета, по местному кабельному каналу велась прямая трансляция, но я никогда на них не ходил и трансляции не смотрел.
Как правило.
Однако в последний день августа Ральф предложил мне посетить сентябрьское собрание.
Мы обедали в KFC, я выбросил обглоданную куриную ножку в корзину, вытер пальцы салфеткой и спросил:
— Зачем?
— Твой друг Фелипе хочет обратиться к совету с какой-то просьбой.
Фелипе.
С самого его прибытия в Томпсон около года назад я ничего о нём не слышал. Я иногда думал, что он вернулся обратно в Палм Спрингс или колесил по стране, набирая новых террористов. Сидеть тихо и ничего не делать — не в его привычках. Ему нравилась власть, нравилось находиться в центре внимания. Он жаждал известности и я никак не мог представить его тихим и незаметным. Даже в таком месте, как Томпсон.
Я попытался сохранить невозмутимость.
— Серьезно?
Мэр кивнул.
— Думаю, тебе будет интересно. Можешь даже прийти на слушание.
— Не думаю.
Но мне, конечно, было любопытно, что же именно задумал Фелипе, поэтому как-то вечером я включил местный телеканал.
Камера стояла на одном месте и была направлена на мэра и членов совета. Сидел ли кто-нибудь в зале видно не было и около получаса я слушал обсуждение старых вопросов, прежде чем мэр сверился с повесткой дня и огласил новое слушание.