Увидев герцогиню, Саша неожиданно вспомнила, где видела ее раньше. Это была та самая пожилая женщина из ее снов. Это она встречалась с Померанским герцогом, беседовала с шведской принцессой и княгиней Дарловской. А еще это она сказала Марте, что любит всех своих внуков!
- Подойди ко мне, дитя мое, - велела ей Клара Мария.
Марта подтолкнула ее вперед и девочка, сделав несколько шагов, присела в книксене. Надо сказать, что получилось это весьма изящно, как видно, учили ее этикету всерьез.
- Ты очень напугала нас, - продолжила герцогиня. - Я слышала, у тебя было нехорошо с памятью, и ты не узнавала многих знакомых тебе людей? Скажи мне, дитя, ты помнишь меня?
- Вы моя бабушка? - несмело спросила Шурка, и этот ответ заставил ахнуть всех присутствующих, а прежде всего - мать.
- Верно, - ничуть не смутилась пожилая женщина, и губы ее тронула слабая улыбка. - Я действительно твоя бабушка и потому очень рада, что тебе уже лучше. А кто это такой, ты помнишь?
С этими словами герцогиня поманила девочку к себе и показала ей небольшую миниатюру с портретом. Взглянув на него, Шурка равнодушно покачала головой. Изображенный на ней молодой человек был ей совсем не знаком, да и вообще, выглядел на её вкус слишком помпезно. Длинные волосы, роскошные кружева, дорогое платье и лишь висящая на боку шпага указывала на его принадлежность к мужскому полу.
- Нет, бабушка, - помотала она головой.
- Ничего удивительного, - не стала огорчаться Клара Мария. - Ты ведь его никогда не видела. Это мой сын, Иоганн Альбрехт, в ту пору, когда он был еще принцем. Это твой отец, дитя!
Окружающие еще раз ахнули, но уже значительно тише. Все-таки герцогиня имеет право на некоторую экстравагантность и если ей захотелось приблизить незаконнорожденную внучку, то кто, скажите на милость, может ей помешать? Нет, разумеется, у нее есть муж, но всякому известно, что герцог Август высоко ценит мудрость своей супруги и почти никогда ей не перечит.
- Что-то я устала, - вздохнула Клара Мария и обернулась к Марте. - Вы можете идти с дочерью.
- Да, ваше высочество, - сделала та книксен и, взяв дочь за руку, удалилась.
Шурка шла рядом с матерью и искоса поглядывала на нее. То, что она не принцесса, было очевидно. Нет ни короны, ни свиты, ни роскошного наряда. А если ее отец - принц, это означает только одно. Они не женаты. Стало быть, папаша, охмурил в свое время бедную девушку и бросил ее, обрюхатив. Слава богу, хоть бабушка не бросила бедняжку на произвол судьбы и взяла к себе. Хорош, нечего сказать. Нет, все-таки все мужики козлы! А ведь Марта очень красивая женщина и еще совсем молодая. Где-то двадцать два, может двадцать три, не больше. Шагает легко, в осанке чувствуется прирожденная грация, а еще у нее очень милая улыбка. "Все-таки моя мама самая красивая!" - неожиданно для самой себя подумала Александра. Похоже, она стала привыкать к новой жизни и новой семье. Только иногда по ночам ей слышался плач новорожденного ребенка, и тогда она закутывалась с головой под одеяло, не в силах его слушать. Но это случалось все реже, и Шурка все больше чувствовала себя беззаботной маленькой девочкой. Здоровье быстро поправлялось и ей хотелось бегать, прыгать и играть с подружками.