Прекрасное же было время!
Хрущевский принцип «Одна квартира – на одну семью» (нигде, правда, не высказанный, в газетах не пропечатанный, но он действовал, этот партийный принцип, его придерживались и исполняли) неожиданно погубил коллективизм, прочно державший Москву в дружеских объятьях, – коллективизм угас и очень скоро сошел на нет. Люди, поселившиеся отдельно от соседей, замыкались теперь в своих квартирах-крепостях и им теперь совершенно не было никакого дела до того, что там заявил Черчилль, обрушивший где-то в Фултоне на притихших студентов кучу страшилок про Советский Союз. И вообще каких пакостей ждать теперь от этого толстяка, протухшего до костей, пропитанного сигарным дымом и уж тем более не было никакого дела до какой-нибудь распутной девчонки-девятиклассницы, родившей от секретаря комсомольской организации крикливого ребенка, любителя ходить по-большому в вязаные домашние штанцы. Советский народ, передовой частью которого были конечно же москвичи, стал интересоваться совсем иными вещами.
Наступил некий грустный момент, когда разобщенное семейство Егоровых почувствовало, что дальше порознь жить нельзя, надо воссоединяться, сбегаться вновь, иначе все они, все семейство, превратятся в угрюмых нелюдей, замороченных только самими собою.
Так считали и Елена Васильевна, и бабушка Солоша, и Полина с Верой, и даже смешливая, с аппетитными ямочками и весенними конопушинами на лице Иришка, которая уже окончила институт и сделалась серьезным человеком, – начала снимать кино.
Киношные люди, особенно режиссеры, когда видели ее, то отмечали дружно: Ирина Егорова похожа на великую итальянскую актрису Джульетту Мазину.
Из разрозненных квартир надо было обязательно съезжаться в одну, хотя бы на лето. Выход, похоже, существовал один: купить домик где-нибудь в Подмосковье – пусть даже неказистый, пусть в месте, скажем так, не престижном, пусть земли около него будет с гулькин нос – пять квадратных метров, но главное, чтобы это был свой домик, с егоровским духом и обстановкой, чтобы всем сестрам он стал родным.
Отдельные дома в Подмосковье стоили дорого, сестры прикинули свои возможности и поняли – не потянут, поэтому через некоторое время начали искать такой домик в Калужской области – соседней с Московской… Там и дом можно было найти получше, и цена его была не столь оглушающей.
Вскоре сестры такой дом приглядели, понравился он им всем, хотя и находился в глухом месте, недорогой и очень приличный, побросали свои пожитки в старые фибровые чемоданы, посуду закатали в узлы и отправились «на деревню к дедушке»…