Гости больше невесты истомились в ожидании пира. Их глаза вскидывались на молодых и пробегали по бутылкам, стаканам.
— Внимание! Слушать тамаду, — объявил кум. — Пильщик, не спеши там нажираться. У нас свадьба, а не что другое… Да, господа мальчишки, мы лишаемся самого дорогого нам человека. Кого не прошибла слеза — прошибет. Еще долго будете вспоминать порог этого дома, где вас принимали в любое время. Проха, я не люблю повторяться. Будет общая команда наполнить бокалы. А пока они пустые, мы должны одарить молодых. Я, товарищи, как бумагорезчик из общества слепых, преподношу в честь великого дня нашим Нине и Федору тридцать килограммов туалетной бумаги. Не смейтесь. Теперь это самый главный товар. Слово желающим.
Гости переглянулись, пожали плечами. Невеста говорила приходить без всего.
— У меня есть подарок, — заявила дочка невесты. Она встала и, словно на уроке, держа руки за спиной, сказала: — Дарю тебе, мамочка дорогая, на счастье собачку. Сама сшила.
Гости зааплодировали. Мать расцеловала дочку и объявила:
— Вот что, дорогие гости. С подарками потом разберемся. Давайте приступим к холодному. Все есть хотят…
— Наполнить бокалы, — подал команду кум-тамада…
Руки гостей потянулись к бутылкам. В стаканах забулькала жидкость. Деду Казанку казалось, что он находится гостем на чужой свадьбе. Сосед, Игорь Иванович, налил ему и невесте шампанского, наполнил попенистее стакан жены. Тамада встал с поднятым стаканом, произнес:
— За счастье молодых — до дна!
— А горько что-то, — вставил Игорь Иванович.
Невеста пригубила шампанское, возразила:
— Наше сладкое: надо было из этой бутылки наливать.
— Нет, горько, — зашумели гости и принялись скандировать: — Горько! Горько!
— Вставай, жених, придется целоваться, — сказала невеста.
— Э-эх, — произнес жених, тяжело поднимаясь, взглянув на детей. — С этим делом-то чего на людях… Как бы отставить…
— Горько! Горько! Горько! — оглушали гости.
Девочка восторженно смотрела на мать, ждала ее свадебного поцелуя с женихом. Она была счастлива от материнского счастья. Малый смотрел в стол, тяготясь застольем.
Первое желание гостей исполнилось. Наступило затишье. Большинство курильщиков не притрагивались к закуске, теребили в пальцах сигареты с папиросами. Закурить никто не осмеливался первым.
— Прошу налить, — потребовал кум-тамада. — Слово даю Марусе Брехловой, самой близкой соседке нашего молодого.
— Э-э, так дело не пойдет, — запротестовал Игорь Иванович. — Мы семьей тут присутствуем. По старшинству муж первым говорит.
— По солнышку, — уточнил тамада.