Глава 15. Первый отъезд в поместье Ардамасов
Из комнат жены на рассвете не доносилось ни малейшего звука, и Леон пришел к выводу, что она еще спит. Конечно, страшно некрасиво и неприлично бросать новобрачную в первый же день совместной жизни, но он ей еще вчера все сказал, а его слово твердо. Да и в поместье работы наверняка невпроворот, даже если управляющему и удалось справиться с самыми крупными проблемами. У него нет не только желания, но и времени и возможности возиться с молоденькой женой, ее нарядами, туфельками и интригами. Сундуки с приданым Леон оставлял здесь, в городском доме, и уже сказал Герену, что леди Ардамас вольна распоряжаться этими средствами как пожелает. Леон же видеть не хотел эту дань за его свободу. У него и своих средств достаточно.
Позавтракав в своей гостиной, Леон вышел на заднее крыльцо, ведущее к конюшням, и испуганно замер: под самым носом его злобного гнедого жеребца, который мог порой и на Огаста враждебно оскалиться, а целиком и полностью признавал хозяином только Леона, крутилась девица в скромном синеньком платьице. Предупреждающий окрик замер на губах Леона, когда он осознал, что никакой агрессии его боевой конь по отношению к этой безмозглой девице не проявляет, а мирно ест у нее из рук. ЕГО конь! ЕСТ с ЧУЖИХ рук!!! Это что за девка?!
Леон широким шагом направился к коновязи и на полпути сообразил, что девчонка-то — черноволосая! Длинная толстая тугая коса болталась чуть ли не до колен, но ни простой наряд, ни крестьянская прическа не могли придать принцессе вид простолюдинки: во-первых, не бывает у тех черных волос, во-вторых, не бывает у них такой горделивой и уверенной осанки.
— Какой ты у нас красавец, Гром, какая у тебя грива шелковистая! — приговаривала его жена, бесстрашно гладя огромного коня. — Вот видишь, даже ты меня узнал, а твой хозяин… — девушка тяжко вздохнула, конь просительно ткнулся в ее ладонь, и Солара спросила: — еще морковки?
Леон ошарашено смотрел, как жена кормит коня нарезанной ломтиками морковью, угощает кусочком сахара и не мог взять в толк, как это его конь мог «узнать» принцессу? А ведь гнедой в самом деле вел себя так, будто перед ним не чужой, а хорошо знакомый человек стоит, и это при том, что даже у Дригора и Еремия он ИЗ РУК еду не брал! Все страннее и чудесатее дела творятся…
— Доброе утро, — хрипло выдавил Леон.
Солара обернулась и лицо ее посветлело радостно, а потом обиженно поникло.