Но Анастейша не желала принимать его отказ.
Иван помог ей восстановить физическое здоровье, но теперь ей необходимо выздороветь морально и ожить — благодаря страсти, которую ей подарит единственный желанный для нее мужчина.
Подойдя ближе, она подняла дрожащую руку к его лицу. Как только Анастейша коснулась ладонью его сурового подбородка и почувствовала его силу, у нее возникло ощущение, что они никогда не расставались.
— Ты мне нужен, Иван, — прошептала она.
— Как ты можешь? Я же бросил тебя…
— Это не имеет значения. Все в прошлом. Алекса больше нет… — Она сдержала слезы. — Но я по-прежнему жива. И это ужасно, Иван. Страшно быть одной и знать, что я всегда буду одна, потому что я до конца своей жизни не смогу никому рассказать о том, как все было на самом деле.
— Боже мой, Анастейша…
Иван заговорил по-русски, а это случалось только тогда, когда он терял самоконтроль под натиском страсти и удовольствия.
Она обняла его за шею дрожащей рукой и запустила пальцы в его роскошные густые волосы.
— Но я могу поделиться этим с тобой, Иван. Только благодаря тебе я все еще живу на этом свете. И я хочу пережить с тобой то, что полностью вернет мне уверенность в себе. Прошлое позади…
— Но что будет завтра?
Анастейша прижала палец к его губам, прерывая протест. Ее голос надломился.
— Есть только «сейчас». Ты сказал, что сделаешь для меня все возможное. И я прошу тебя только об одном. Это единственное, о чем я буду тебя просить.
Теперь Анастейша поняла, что Иван — вовсе не бесчувственный человек, как она когда-то думала. Он старался скрыть эмоции, чтобы защитить от них себя и, возможно, весь мир. Она видела его нескрываемое желание наказать и отомстить. Она уже не сомневалась, что Иван потерял в своей жизни гораздо больше, чем она предполагала.
А сейчас она пыталась расколоть барьер, сдерживающий его разрушительный потенциал. Хотя Анастейшу это не беспокоило. Она хотела, чтобы Иван сокрушил ее своей страстью. Он обидит ее только в том случае, если отвергнет.
— Тебе тоже это необходимо, Иван. Ты потерял друга.
Его дрожь доказала ей, что воспоминание об Алексе причинило ему боль.
— Я хочу разделить его потерю с тобой — с тем, кто достаточно силен, чтобы ее пережить. Я единственная, с кем ты можешь поговорить на эту тему, и пойму тебя лучше остальных.
— Анастейша, ты не представляешь, чего мне стоит быть таким. Ты не понимаешь, чем рискуешь.
— Мне больше нечем рисковать, Иван.
Он слегка запрокинул голову, прижавшись лбом к ее руке, и прорычал, словно голодный зверь в капкане. Он сопротивлялся своим желаниям, потому что боялся причинить ей боль.