Дикон понимал, что его нарочно пытаются уязвить. Поэтому не реагировал на провокации Чипа. Но все же Чип задел его за живое. Всю сознательную жизнь Дикон работал, чтобы стать мужчиной, достойным Сесилии. Но с каждым новым уровнем своего успеха он сомневался, достаточно ли этого. Он сомневался в этом, даже будучи с ней во Франции. Тринадцать лет назад она бросила его, потому что ей чего-то недоставало. Почему он вообще решил, что она изменилась?
Чип прав. Теперь у него есть деньги. Но есть вещи, которые за деньги не купишь. А у Чипа они были с самого рождения. И если это для Сесилии на первом месте, то Дикон всегда останется для нее вторым сортом.
— К тому же, — продолжал Чип, — администратор моего предвыборного штаба натолкнул меня на одну мысль. Я думал, что вся эта история с родной матерью Сесилии поставит крах на моей политической карьере. А оказывается, ее можно сделать моим преимуществом. Жениться не просто на простушке, а на дочери наркоманов — это ли не плюс для политика? Народ обожает все эти вещи. Вот увидишь, этим я прибавлю себе немало голосов.
Дикон смотрел в самодовольное лицо Чипа, а пальцы его сжимались в кулаки. Для него Сесилия — всего лишь выгодная карта в грязных политических играх. Что ж, у него может быть сколько угодно связей в самых высоких кругах, но Дикону нужен всего один удар, чтобы вечер для Чипа закончился. В мыслях Дикон уже смаковал этот момент, как костяшки его кулака погружаются в эту смазливую физиономию.
Но он этого не сделает. Ему хотелось верить, что за эти годы он вместе с деньгами приобрел и какую-то мудрость. Драка на открытии роскошного отеля не добавит ему друзей в этом городе. И он не испортит этот вечер — хотя бы ради Шейна и Бренди. И ради сотрудников отеля тоже. Они все много работали во имя сегодняшнего успеха. И Дикон не позволит какому-то маменькину сынку испортить им праздник. Чип элементарно этого не заслуживал.
К тому же если Чип и впрямь говорил правду… Если Сесилия действительно вернулась к нему после всего, что он ей сделал… то была ли она той женщиной, которую любил Дикон? Женщиной, в которую он вновь влюбился в Каннах. Там она была счастлива и свободна от давления этого ненавистного города. Возможно, та Сесилия так и осталась на Лазурном Берегу Франции.
Проглотив свою гордость, Дикон посмотрел Чипу в глаза и протянул руку, как истинный джентльмен:
— Тогда поздравляю. Значит, вы определенно стоите друг друга.
Взгляд Чипа сузился от этого двусмысленного комплимента. Но он предпочел натянуть улыбку и принять рукопожатие Дикона.