Почти не касаясь, он гладил ее ладони и от его ласки все, что навалилась на Женю за последнее время, попросту растаяло, как снег, как плохой сон или дурное предчувствие.
— Тебя, наверно, поэтому и прозвали Крошкой Джейн? Я прав?
Женя смущенно улыбнулась.
— Папа так придумал, но делает вид, что это произошло само собой.
Из прихожей раздался звонок.
— Ждешь кого-то еще?
Женя осторожно освободила руки:
— Да я и тебя не особо ждала, — улыбнулась она и потрепала Кешу по волосам, — сейчас разберемся.
Она вышла из кухни, послышался звук замка. До Кеши долетели тихие неразборчивые голоса.
Женя вернулась быстрым шагом с выражением озабоченности на лице.
— Какой адрес у того наркомана?
— Э-э, так, Березовая, 27.
— А квартира?
— Ну, если Рита живет на пятом, — он закрыл глаза и с помощью указательного пальца пересчитал по памяти двери в подъезде сверху вниз, — то получается 15.
Женя опять вышла в коридор, кому-то сообщила информацию и вернулась назад.
— Это кто такой приходил?
— Свидетели Иеговы, — поведала Женя, — я их отправила к нашему другу. Может, они его образумят.
Кеша нахмурился, потом его рот расплылся в улыбке, а после он захохотал, сложившись пополам. Женя, не видевшая в стремлении помочь заблудшей душе абсолютно ничего смешного, зацепила вилкой кусок колбасы и стала жевать, пытаясь вспомнить, когда это Кеша умудрился сфотографировать ее на рыбалке.
Водка так и не дождалась своего часа, а Кеша снова взял и долго еще не выпускал из рук ладони Крошки Джейн.
Женя не могла отказать Кеше. Не могла и все тут. Она сама охмурила его, увела у сестры из родственной любви к Косте, причем сделала это так ненавязчиво, что и сама не поняла, как все произошло. Из-за нее, из-за ее бредовой мечты, Кешу выгнали из театра, а он даже не упрекнул ее в этом. Также она видела, как Кеша помогает Олегу и Кате, как стремиться хоть как-то облегчить им жизнь, беря часть непосильной ноши на себя. Сложно не оценить положительно усилия такого человека. Да и Валера рассказал в деталях все события той рыбалки, где при равных усилиях со стороны обоих, он отдал Кеше основную заслугу. Если бы в тот вечер она убрала свои руки из Кешиных, он бы попросту сломался. Во что бы это вылилось, в суицид, депрессию или нервный срыв, не важно. Может, он и держался до этих пор, что любил ее? А она уже была ответственна за любые возможные последствия. Валера друзей из пропасти не тащит, с работой у него все хорошо. Он справится. А Кеша — нет. В конце концов, Кеша очень хороший человек. Именно поэтому, после долгого телефонного разговора Женя, глотая слезы, удалила номер Валеры и взяла на работе отпуск сразу после больничного. Оправдана ли эта жертва? Кто знает?