— Другие не в курсе.
— Не надейся. Весть о том, что ты пол-удара колокола была наедине с властелином, еще вчера разлетелась по дворцу, как, впрочем, и о том, что я женился.
Я ничего не ответила, но, судя по всему, на моем лице отразилось нечто такое, что чернокнижник даже заботливо поинтересовался:
— Кэр, с тобой все в порядке? Может быть, распорядиться, чтобы тебе принесли что-нибудь?
Дворецкий тут же нарисовался рядом.
— Нет, со мной все хорошо. Я бы даже сказала, просто замечательно, — прошипела я сквозь зубы. — А принести… Что ж, я бы не отказалась от чашечки ароматного ромашкового чая и… ружья. — Видя недоумение на лицах чернокнижника и слуги, поспешила исправиться: — На худой конец, заряженного арбалета.
Дворецкий позволил себе слабую улыбку. Деймон же, обняв меня за плечи, устало произнес:
— Пойдем спать, кровожадная моя. Через пару ударов колокола весь дом проснется. Да и мне скоро на службу.
— На службу? — переспросила я.
— Да, — угрюмо подтвердил Деймон. — Приказом властелина я со вчерашнего дня назначен верховным консулом Темных земель. Перед аудиенцией под предлогом вручения этого приказа меня и отозвали.
Я вспомнила, как нас технично развели по разным комнатам перед аудиенцией у владыки, и лишь покачала головой. Да уж…
— А если проще? Чем это грозит?
— Тебе — ничем, — сухо ответил он.
— А тебе? — не отставала я.
— В случае конфликта моя голова станет залогом мира.
Не очень-то его темнейшество дорожит Райосом. Скорее наоборот, хочет от него избавиться. Одно то, что я должна следить за своим супругом, уже говорит о многом. Насколько я успела понять, мой муженек теоретически мог претендовать на престол. А если учесть, что властелин до сих пор бездетен… Владыка стремится обезопасить себя, устранив потенциальную угрозу в лице Деймона. Или хотя бы взять под полный контроль.
Вот он, тот самый случай, когда от милости нельзя отказаться. Не прими чернокнижник нового назначения, появится повод для официальной опалы. Или еще что похуже…
Я посмотрела на темного. Сейчас, без маски безразличия, он казался мне более понятным. Просто уставшим, злым, не скрывающим недовольства. И это еще мягко сказано. У Дея было такое кислое выражение лица, что им можно было нейтрализовать щелочь.
— Знаешь, я мечтаю об одном: как следует выспаться. А потом с новыми силами… еще немного поспать.
Я специально сморозила глупость, но добилась главного: темный усмехнулся. Нет, не улыбнулся, но все же.
— Хорошая идея. И пока больше никто не пришел, я думаю, что стоит ее осуществить.
С третьего захода нам все же удалось добраться до постели. И, если честно, мне уже было глубоко плевать, что она всецело принадлежит чернокнижнику.