— Хотелось бы мне знать, как вы до этого додумались?
— Это не я. — Корсо повернулся в сторону девушки, которая по-прежнему сидела у окна. — Она сунула мне под нос книгу… А ведь когда нужно до чего-нибудь докопаться, книга поможет скорее, чем реальный мир: в книгах все раз и навсегда закреплено и не зависит от досадных случайностей. Вспомните лабораторию Шерлока Холмса.
— Хватит распускать хвост, Корсо, — раздраженно бросила девушка. — Ты уже и так произвел на нее впечатление.
Женщина подняла бровь и глянула на него так, словно увидела впервые:
— Кто это?
— А разве вы ее не знаете?.. И никогда раньше не встречали?
— Никогда. Мне говорили, что есть какая-то девчонка, но откуда она взялась, не объяснили.
— И кто же вам про нее говорил?
— Один друг.
— Высокий, смуглый, с усами и шрамом на лице? И еще у него разбита губа… Славный Рошфор! Честно признаюсь, мне бы очень хотелось узнать, где он теперь. Думаю, не слишком далеко… Вы избрали двух достойных героев.
Почему-то именно эта фраза окончательно вывела из себя Лиану Тайллефер. Кроваво-красный ноготь впился в покрывало, будто оно было телом Корсо, а глаза вдруг оттаяли, но миг спустя засверкали бешеной ненавистью.
— А что, другие герои этого романа вам нравятся больше? — Миледи высокомерно вскинула голову и обвела взглядом присутствующих. — Атос — пьяница, Портос — идиот, Арамис — ханжа-заговорщик.
— И это справедливо… С вашей точки зрения… — согласился Корсо.
— Да замолчите вы! Не вам судить о моей точке зрения!.. — Лиана Тайллефер немного помолчала, выставив вперед подбородок и впившись взглядом в Корсо, словно настал черед вынести суждение о нем самом. — Что касается д’Артаньяна, то этот хуже всех… Бретер? Умелый фехтовальщик? Да ведь в «Трех мушкетерах» описаны только четыре его дуэли, при этом де Жюссака он побеждает, когда тот делает неудачный выпад, а потом выпрямляется… А Бер-нажу? Безрассудно кидается в атаку и напарывается на его шпагу. В схватке с англичанами он всего лишь обезоруживает барона. И ему понадобилось трижды ранить графа де Варда, прежде чем тот рухнул на землю. Он щедр? — Тут она презрительно повела подбородком в сторону Ла Понте. — Д’Артаньян еще больший скряга, чем ваш приятель. Ведь он впервые пригласил своих друзей на пирушку уже в Англии, после дела Монка[139]. Тридцать пять лет спустя.
— Как вижу, вы тут знаток, хотя этого следовало ожидать. В вашем доме хранилось столько романов-фельетонов, которые вы якобы ненавидели… Поздравляю! Вы отлично сыграли роль вдовы, сытой по горло экстравагантными увлечениями мужа.